Теологический энцеклопедический словарь
Шрифт:
М.Е. OSTERHAVEN (пер. Ю. Т.) Библиография: L. Berkhof,Systematic Theology; С. Hodge, Sistematic Theology, II; H. Heppe, Reformed Dogmatics; H. Bavinck, Our Reasonable Faith; G. Schrenk, Gottesreich und Bund in alteren Protestantismus; H.H. Wolf, DieEinheitdesBundes.
См. также: Завет, Договор; Теология договора.
Теология креста
см.: Неоортодоксия.
Теология креста
(TheologiaCru-cis). Это наиболее яркий вклад Мартина Лютера в развитие христианской теологии. Через пять месяцев
До грехопадения человек знал Бога напрямую, непосредственно. В Эдемском саду с человеком общался Бог отк-рывшийся. Грехопадение принесло человеку не только личную смерть и моральную деградацию, но и отняло у него способность общаться с Создателем. Бог отк-рывшийся стал Богом сок-рытым, и теперь общение человека с Богом может быть восстановлено лишь через искупление. В в.-з. времена, столь богатые чудесами, военными победами и величественными ритуалами, Бог встречался с людьми лишь у ковчега завета, на месте жертвоприношений и искупления грехов ("Там Я буду отк-рываться тебе", - Исх 25:22). Но последнее место встречи Бога с человеком - это крест. Там Бог познается не в силе, а в слабости, там Он постигается не как абсолютная Мощь и Величие, а как Любовь, края готова на страдания, чтобы вновь обрести потерянного человека.
К сожалению, современный человек стремится познать лишь Бога отк-рывшегося. Язычник видит силу Божью в сотворенной вселенной,но это приводит его к еще худшему идолопоклонству. "Цивилизованный" верующий ищет Бога в проявлениях Его величия и в нравственном самоусовершенствовании. То и другое - трагическая ошибка. Бог может отк-рыться человеку только на кресте. Об этом говорят и мудрые слова Лютера: "Проповедуй только одно- мудрость креста".
F.R. Harm (пер. А. Г.) Библиография: Р Althaus, The Theology of Martin Luther; W. von Loewenich, Luther's Theology of the Cross; The Encyclopedia of the Lutheran Church, 1,641; G. Wuensch, Luther in derGegenwart.
См. также: Лютер, Мартин; " Теология славы ".
Теология надежды
(Hope, Theology of). В кон. 60-х гг. возникло новое направление в теологии. У его истоков стояли немецкие теологи, к-рые пытались найти новый подход к теологической проблематике и осознать миссию Церкви, исходя из изменения перспективы в истолковании вечных истин христианства. Этот новый подход выразился в том, что в центре внимания теологии надежды оказалось понятие воскресения, толкуемое как начало и обетование грядущего мира. Христианин - это прежде всего "человек надежды", к-рый не хочет мириться со злом и смертью в "веке сем", а Церковь - беспокойное единство, противостоящее секулярному обществу со всеми его сугубо человеческими гарантиями, империями и вымышленными абсолютами. Церковь взыскует "будущего града" и потому обличает все "грады рукотворные". Теология надежды ведет диалог с другими, в т. ч. и нерелигиозными направлениями теоретической мысли, ориентированными на прогнозирование будущего, особенно с марксизмом. Теология надежды критикует индивидуализм либеральной (пиетистской) и экзистенциальной теологии. В нек-рых отношениях теология надежды стоит на вполне ортодоксальных позициях, однако в сфере политики она может придерживаться довольно радикальных взглядов. Церкви стран третьего мира находятся под сильным ее влиянием.
Центральная фигура этого нового направления в теологии - Ю. Мольтманн, а его самое известное произведение - "Теология надежды" (1964). Однако это - лишь малая часть всего, что он написал. Написанная в тот момент, когда западная культура находилась в стадии брожения, книга отличалась систематичностью и свидетельствовала о напряженной духовной работе. Мольтманн исходит из такого понимания Бога, согласно крому Он - впереди нас и творит "все новое". Поэтому мы твердо знаем, что Бог верен своим обетованиям. Теология надежды обращается к миру, ясно осознавая, что незавершенность - характерная черта того измерения, в кром осуществляет себя человечество и в индивидуальном плане, и в социальном, а надежда - в ее человеческом аспекте - должна быть укорененной в осмысленном существовании. В контексте этих представлений, опираясь на вновь возродившееся доверие к эсхатологическому или апокалиптическому видению Св. Писания и остро реагируя на индивидуалистические преувеличения теологического экзистенциализма (напр., у Р. Бультмана),
Эсхатология в понимании Мольтманна - это не последний раздел в учебнике теологии, но перспектива, исходя из крой мы должны понять и наделить смыслом все прочее. Тем самым эсхатология - ключ к теологии, ее центральное понятие, вокруг крого выстраивается все христианское учение.
По мысли Мольтманна, вся история Израиля- это уникальное историческое странствие, начало крому положила встреча Израиля с Богом. Поэтому понять характер и судьбу Израиля можно лишь в свете обетований Божьих. Во Христе Иисусе грядущее Царство существует, но как грядущее Царство. Воскресение Христа - первый плод общего воскресения, и поэтому значимо только в этих смысловых рамках. Христианская жизнь и спасение - первые плоды, к-рые обретаются в обетовании грядущего Бога во Христе.
Церковь - это народ надежды, имеющий опыт надежды в Боге, Который присутствует в своих обетованиях. Грядущее Царство дает Церкви возможность гораздо шире видеть действительность, чем видят те, чья цель - только личное спасение. Она должна преодолеть все преграды, воздвигнутые человеком ради своей выгоды и безопасности; а потому бросает вызов всем структурам, придающим себе абсолютный характер, и во имя той реальности, края грядет во Христе Иисусе, преодолевает все преграды, искусственно созданные между людьми. Грядущее Царство дает народу Божьему качественно иное, преображающее вйдение.
Хотя Мольтманн- одна из самых ярких фигур в современной теологии, он все же не единственный представитель теологии надежды. Лютеранский теолог В. Панненберг приобрел немалую известность в Германии и в США в кон. 60-х гг. В 1968 г. он издал сборник "Откровение как история ", к-рый имел программный характер, а в 1969 г. написал книгу "Иисус- Бог и человек", обеспечившую ему значительное место в современной теологии. Среди эссе, к-рые задают тон первому сборнику, - "Догматические тезисы по поводу учения об откровении", где вся действительность осмысливается в терминах эсхатона. Приход Христа - это начало, предваряющее наступление грядущего, а Бог - Господь этого грядущего. Апокалипсис - ключевая теологическая категория, ибо только в ситуации конца можно узреть Бога как Бога и только в свете этого конца воскресение Христа можно воспринять в универсальном контексте. Скрупулезное исследование Панненберга, посвященное христологии, - попытка разработать это важнейшее христианское учение, "исходя из конца". Панненберг настаивает на том, что Христос - подлинно Бог и подлинно человек, а воскресение- историческое событие, крое обретает смысл в контексте Апокалипсиса. Перед нами- новая и многообещающая попытка отстоять и подтвердить свидетельство Церкви о Христе как о Боге и человеке.
Католический теолог И. Б. Метц делает акцент на политике. В книге "Теология мира"(1968) он предпринял серьезную попытку переосмыслить назначение Церкви в свете библейской веры, ориентированной на грядущее. Лютеранский теолог К.Браатен, один из главных представителей этого ответвления теологии надежды, подчеркивает, как значима она для теологии и Церкви. Его программный труд - "Будущее Бога" (1969).
С нач. XX в., когда вышла книга А.Швейцера "Поиски исторического Иисуса", Церковь осознала всю важность проблем эсхатологии. Но как к ним подойти? Что это- как полагал А. Гарнак, всего лишь "понятийная шелуха" 1 в. до н.э., или живой мифологический язык экзистенциальной безусловности (Р. Бультман), или же просто заблуждение, восстановленное Церковью (Луази)? Теологи надежды тщательно и долго исследовали свидетельства Св. Писания, наблюдали за философией своей эпохи и обрели особенно обостренное историческое чутье, глубоко изучив представителей левого к-рыла гегельянской традиции (Л. Фейербах, К. Маркс, Э. Блох). Теперь они полагают, что пришло время переосмыслить теологию в свете телоса.
Теологическая рефлексия может пользоваться различными стилями. Можно поставить во главу угла одно учение и, исходя из него, продумывать все остальные насущные вопросы теологии. Тогда учение это станет, образно говоря, втулкой, а другие учения- спицами концептуального колеса. Лютер с величайшим мастерством проделал это с учением об оправдании верой; К. Барт - с учением о воплощении Сына. Теологи надежды сделали своим концептуальным центром эсхатон. Прежде всего, они сочли нужным подтвердить смысл и значимость Иисуса Христа. Эсхатон - не препятствие, напротив, он придает христианству и личное, и универсальное значение в мире, к-рый мыслит, планирует и мечтает в терминах грядущих страхов, надежд и проектов. Кроме того, эта форма построения теологии позволяет увидеть назначение Церкви в свете таких широких проблем, как человек в общине и социальная революция. Чтобы в полной мере оценить результаты, к к-рым придет теология надежды, остается ждать, помня о том, что ни одна теологическая модель не может стать абсолютной.