Теория Хайма
Шрифт:
Девушка долгое время не решалась заговорить, смотря лишь на сизые клубы дыма, закручивающиеся в причудливые спирали, которые поспешно разгонял игривый ветер.
— Боже, Бран! Вас обманывают! нет никакого дракона! Это все ложь. Они просто заберут твою дочь, сделают из нее рабыню! — Вскричала в итоге Ким, вскакивая со скамьи, поворачиваясь к отцу этого маленького семейства лицом.
Лицо его было полно печальных, угрюмых черт, глаза — безнадежности и отчаянья, губы были искривлены болью.
—
— Замолчи! Не неси эту хрень, слушать не хочу! — Рявкнула раздраженно Ким. — Ты никуда ее не отдашь! Посмотри, она же напугана! Вы — единственное, что у нее есть. И вы — единственные, кто может спасти ее!
— А что я могу сделать, по твоему?! Что бы сделала ты на моем месте, Ким Рендал?
— Плюнула на все, собрала манатки и за одну ночь умотала отсюда.
— Да? И как бы ты жила с осознанием того, что из-за тебя погибли все эти люди, с которыми ты прожила бок о бок всю свою жизнь? Что из-за тебя погибли сотни мужчин, а женщины и дети были отданы в рабство. Уже не одна невинная дочь, а сотни погублены из-за того, что ты отказалась подчиниться воле богов и императора. Ты бы смогла спать по ночам?
— Да! А почему нет?! Или ты думаешь, что они не смогут? Они уже вовсю храпят, не думая о том, что через три дня ты будешь вынужден приковать свою дочь к какой-то чертовой скале. — Ткнула пальцем Ким в сторону низеньких домов рыбацкого поселения. — Почему ты должен беспокоится о них? Они о тебе не беспокоятся! Или ты думаешь, что статус героя что-то дает?!
— Ох, Ким Рендал. Ты видимо выросла… очень несчастной, раз рассуждаешь так. Каков должен быть мир, чтобы из юной девушки сделать безжалостного циника?
— Тебе бы тоже не помешало стать таким хотя бы на мгновение. Это твой ребенок, твоя дочь, и она ничем этого не заслужила. Боги. Справедливость. Это просто люди и их корысть! Другие люди, которые почему-то решили, что обладают властью отбирать дочерей у отцов и матерей. А вы им это позволяете!
— Твоя забота и ярость доказывают, что ты действительно добрая девушка, Ким. Но я не приму от тебя помощь. Жребий был брошен. Аиша будет принесена в жертву. Это знает уже вся Ратания… Не удивлюсь, если уже вся империя.
— Твою ж, Бран! Я в жизни не видела такого благородного и самоотверженного идиота! — Бросила резко Ким, заходя обратно в дом.
Вой женщин уменьшился. Плач перемежался со вздохами, пока мать и дочь сидели в обнимку,
— Удачи тебе, Ким. Да помогут тебе боги. — Крикнул ей вслед Бран, когда девушка, не оборачиваясь и не прощаясь, пошла по дороге, ведущей в город.
Нет, дело не в злости, обиде или других ерундовых причинах. Она не собиралась прощаться просто потому, что твердо решила еще встретиться. Совсем скоро. Эти люди не просто помогли ей, она была уверена, что обязана им жизнью, следовательно она сделает все, чтобы достойно отплатить им. Славно, что случай подвернулся.
— Помогут боги? — Хмыкнула девушка, когда рыбацкий домик остался в ста метрах позади. — Хватит и того, что вам они больно помогают.
— Сто.
— Ты чито, дэвушка?! Э, какой сто?! — Вскричал торговец редкостными вещами Недир-Паша, смешно размахивая руками. — Не местная, чито ли? На сто можно купить табун чистокровных лошадей. А ты мене даешь… чито это?
— Фонарь. Который никогда не садиться. Солнечные батареи, ну. — Беспечно заявила Ким. — Никакого огня и дыма. Абсолютно безопасен и никогда не подведет. Не гаснет от ветра или воды. Можете проверить. Он вечен и света от него больше, чем от десятка свеч. Если ты толкнешь эту вещицу какому-нибудь богатенькому феодалу, он тебе даст минимум двести. А я прошу сто.
— Вещь дорогая — понимать. Но не сто. Может пятьдесят? — Прищурился торговец, пожирая жадным взглядом небольшой походный фонарь в руках Ким.
— Сто.
— Семьдесят.
— Сто!
— Семьдесят пять.
— Я сказала сто, не больше, не меньше.
— Девяносто. — Скрипучим голосом протянул паша.
— Идет! — Согласилась Ким, протягивая торговцу фонарь.
— Ох, шайтан тебя задери, девчонка. Обокрала Недира. Все уносишь. На, забирай, разбойница. Бери. — начал причитать мужичок с козлиной бородкой и смешной высокой шапкой, вручая Ким мешок, туго набитый золотыми монетами. — И уходи, давай, проваливай. Кыш, отсюда, кыш!
— С вами приятно иметь дело. — Пробормотала себе под нос с довольной улыбкой Ким, беря под уздцы недавно купленную буланую кобылку.
А ей начинает нравиться этот мир. Если убрать в сторону тиранию, позабыть о здешнем правительстве, то все не так уж плохо. Она смогла продать маленькие маникюрные ножницы за десять рубий, а фонарик за девяносто. Бесспорно, эти вещи могли бы ей понадобиться в будущем, в экстремальной ситуации. Но сейчас на кон было поставлено нечто большее — жизнь шестнадцатилетней девушки.