Теория танца
Шрифт:
— Интеллигентку подсунул, — говорил он. — Вся скованная, на шутки только улыбается. Если женщина не хохочет, значит, не хочет. В смысле, в ней мало секса. И потом, у нее такие тугие трусики — и, что непонятно, уже четвертый сеанс одни и те же — коричневые с отливом, цвета мебели. Может, конечно, и каждый раз новые, но на вид все те же, — накупила, небось, семь пар одинаковых. Кстати, трусы как носки — в парах измеряются? Глухая защита, короче…
А на пятый сеанс так случилось, что массажист У. не мог явиться к назначенному ей времени. Он
— Придет, ждать будет, а там уже другие подвалят. И телефона нет.
— Но у тебя в журнале адрес есть, — сказал массажист Х. — Если недалеко, можно сходить.
Оказалось недалеко — в квартале от стационара. После работы друзья зашли в пятиэтажку, массажист У. поднялся на третий этаж. Пациентки дома не было, и он предупредил о смещении завтрашнего времени ее маму.
— А ты знаешь, — задумчиво сказал массажист Х., когда они вышли на улицу, — завтра она придет к тебе в белых трусиках.
— Почему?
— Не знаю, интуиция. Сейчас вдруг понял. Ну, если анализировать, то девушка будет подсознательно — именно подсознательно! — рассуждать так: мужчина позаботился о ней, он пришел к ней домой, он думал о ней, он, в конце концов, познакомился с ее мамой! Такой представительный и галантный, похожий на артиста Костолевского! Верь мне, она будет думать о тебе весь вечер. И вот тут ей захочется как-то тебя отблагодарить, приоткрыться навстречу. А как это можно сделать на знаковом уровне? Мне кажется, только белыми трусиками. А это уже белый флаг!
На следующий день после сеанса массажист У., выйдя из кабинки, сразу потащил массажиста Х. в курилку.
— Ты представляешь? Я как зашел в кабинку, как увидел — чуть под кушетку не упал! Она — в белых трусиках! Да еще в таких, знаешь, по-детскому типу, как на Барби — хэбэшные, чуть просторные, с кружавчиками. И там, в тени этого белого простора, когда я властным движением рук слегка раздвинул ей ноги, стала видна самая поэзия — краешек нежности с пушком! Аж сердце замерло! А когда массировал внутреннюю сторону бедра, и мой мизинец, находясь в непосредственной близости, чувствовал этот влажный жар, она так задышала! Но я даже не коснулся — поздно, блин! — и страшно, как бы Л. не узнала, — послезавтра на работу выходит… И все-таки, как ты догадался про трусики?
— Не знаю, — пожал плечами массажист Х. — Наверное, в прошлой жизни женщиной был. Помнишь тест — кем вы были в прошлой жизни? Так я был женщиной среднерусской возвышенности. То есть полной дурой. Раз тебе отдал такую пациентку.
ВАЛЫ И ОСИ
Если кто из "технарей" помнит, есть такой справочник. Как-то студент Х., плывя на экзамене по сопромату, нагло попросил у доцента Петровского:
— А можно, я в библиотеку сбегаю, "Валы и оси" принесу?
— Да я бы разрешил, — сказал доцент, — но вы такой хрупкий, боюсь, надорветесь…
Однако речь о валах и осях зашла совершенно
Ну а если серьезно, то сегодня мы поговорим о размерах. Точнее — о диаметрах неких протяженных предметов. Если вы подумали о серебряных иглах для акупунктуры, то вы недалеки от истины. Потому что рефлексотерапевт З. наконец-то решилась прийти на массаж к Х.
– пока все та же Л. была на больничном.
— Только никаких поползновений! — предупредила З., ложась на кушетку. — Помни, я — верная жена своего третьего мужа, и ты не должен сбивать меня с этого пути самурая. Давай вести отвлеченную беседу. Можешь рассказать мне про войну — кстати, у тебя на военных фотках такая противная фашистская морда! Так и кажется — попадись к нему в рыжие лапы, поставит раком, ствол в затылок — и снасилует как вьетконговку. Вот и переубеди, успокой девушку, расскажи о чем-нибудь далеком от этой кушетки…
Пока она говорила, массажист, представляя ее в позе вьетконговки, возбудился, и начал нарушать правила классического массажа. Он уже шумно дышал и все увеличивал поверхность соприкосновения своего тела с телом пациентки, — массировал не только ладонями, но уже протяжными скользящими движениями касался ее попы локтями, уже щекотал легкими пальцами бока, уже начал поглаживание от поясницы до лопаток всем шерстистым предплечьем… Тут доктор З. замолчала, подобралась как кошка перед прыжком, и вдруг, ловко кинув свою руку себе за спину, поймала запястье массажиста и, удерживая захват, ощупала его пальцами.
— Что с тобой? — удивленно спросил массажист Х.
— Фу-у… — выдохнула З. с облегчением, убирая руку обратно. — А я подумала — чем это ты меня гладишь? Такое твердое, шерстистое…
Массажист Х., замерев на секунду, вник, и, рассмеявшись, сказал:
— Ну, вообще-то размеры сопоставимы. А знаешь, кажется мне, что пришла пора самураям сразиться…
И, наклонившись, нежно укусил ее в загривок…
В это время в дверь постучали, она открылась, и мужской голос сказал:
— Доктор З., вы здесь?
Массажист Х. отпрянул, вырвав зубами волос З.
— Ай! — вскрикнула она.
— Ты здесь, я слышу, — сказал мужчина, входя в кабинет.
— Кто это? — хрипло спросила она.
— Я это, не узнаешь, что ли?
— Кто — я? Подождите за дверью, я с пациентом занимаюсь!
— Ну щас! — сказал мужчина, идя к кабинке. Штора отдернулась, и массажист с пациенткой увидели мужа доктора З.
— Богатым будешь, — сказала она, мгновенно беря себя в руки. — А я вот лечусь от бронхита.