Теория заговора
Шрифт:
— Друг, до улицы Вилиса Лациса не подкинешь? — спросил я у него без особой надежды, но он согласился.
Он кивнул, с интересом глядя на моё одеяние, а я забрался в кабину.
— Это что на тебе? — прищурился он. — Новая форма что ли?
— Нет, Осоавиахим пошил, — мотнул я головой. — Для членов авиаклуба.
— Кто-кто? — наморщил он лоб.
Надо же, не слышал названия такого.
— Да ДОСААФ, он раньше так назывался. Пошутил я.
— А-а-а… — протянул он. — А я думаю, — чё за ерунда. Понятно теперь. Ничё так хэбэшка, только почему жёлтая такая?
— Да, какую
— Ну, ясно. А я-то уж думал… Я просто недавно дембельнулся, так что взгляд намётанный. Ты сам-то служил, авиахим?
— Было дело, — кивнул я, невольно вспоминая те далёкие дни. — До института ещё.
Поступил я не сразу, год целый проваландался, работая в ПАТП автослесарем, а потом ушёл в армию. Ну а после уже был институт. То есть, он и сейчас ещё вроде не закончен, хотя товарищ Весёлкин предлагал разные весёлые штуки.
— Не в Войсках Дяди Васи, случаем?
— Допустим, — прищурился я.
— Да ты чё! — обрадовался водитель и его круглое лицо разъехалось в широкой улыбке. — Зёма! Я ведь и сам в ВДВ два года отмотал! На бэмсе катался. А ты где служил?
Щетина у него была редкой и пшенично-рыжей, улыбка широкой, а взгляд оценивающе-холодным, как у хулигана, безоговорочно верующего во всесокрушающую силу своих кулаков. Или, как у животного. Всё вместе это делало его похожим на здорового хряка.
Он мне категорически не нравился. А ещё мне не нравилось, что он как лошка втянул меня в разговор. Вот же бляха… Теперь врать смысла уже не было. Если это продолжение проверки, то незачем им понимать, что я ход раскусил. А если вдруг, ну бывает же всё-таки… В общем, если это действительно совпадение, то и хрен с ним, чего от него шифроваться…
— В Оше, — ответил я.
— О-о-о! — округлил он глаза. — Братан! САВО! Не в триста восемьдесят третьем пдп?
Ну, понятно. Совпадение. Это, как картишки раскинуть в машине с незнакомцами.
— Ну надо же, — покачал я головой. — Именно в триста восемьдесят третьем. Майор Бугаев жив ещё?
Я мотнул головой. Конечно жив, ему лет-то сейчас не больше сорока. М-да… Ладно. Чувака этого ко мне подвели специально. Это можно было бы назвать паранойей, но после того, как в меня стрелял гаишник с вертолёта, а потом — африканские головорезы и одна португальская девка…
— Да, Ёпэрэсэтэ на месте! — захохотал водила. — Куда он денется-то?
— Точно, Ёпэрэсэтэ, — улыбнулся я, припомнив нелепую кличку грозного начальника штаба.
— Здоровый, как бочка, бухает по-чёрному. Он у нас одному духу прям на плацу челюсть вынес.
— Замашки всё те же, — хмыкнул я.
— Ну, брат, у нас с тобой просто встреча на Эльбе, да? Я, кстати, Васёк.
Он протянул руку.
— А я Григорий, — как можно более открыто и чистосердечно ответил я.
— Ну, чё Гришка, надо за встречу замахнуть! Ты как?
— Идея хорошая, да только я на мели, брат. Ноль повдоль по всем фронтам. А степуха будет в конце месяца. Так что…
— Да ладно, чё, — перебил меня он, — свои ж братаны, сочтёмся. Я ведь понимаю, студент, хрустов нема. Хорошо хоть рабочий класс деньгу зашибает, да? Короче, приглашаю. Тут недалеко есть место козырное, тебе понравится.
Какого
— Слушай, сейчас не получится, — качнул я головой. — Никак не могу сегодня.
— Да ладно, не кипишуй, мне сегодня и самому в рейс. Давай завтра часиков в шесть, а?
— А что за место? — поинтересовался я.
— Увидишь, — довольно улыбнулся он и блеснул золотой фиксой. — Сейчас-то ты куда едешь? На Вилиса Лациса? В Крест что ли?
— Точно, — кивнул я.
— Знатную вам общагу отгрохали. Как там, нормально?
В сечении здания лежал большой крест. Четыре крыла двадцатиэтажки смотрели в четыре стороны, как огромная фигура из какого-нибудь тетриса. Так что в народе здание моментально прозвали крестом.
— Да не обжились ещё толком, её же только сдали, считай.
— Понятно. А девки у вас какие? Отзывчивые?
— Не слишком.
Он хохотнул.
— Ладно, довезу тебя, авиатор, — подмигнул Васёк. — Серьёзную вам общагу отгрохали. Ты, стало быть, физик?
— Точно, — усмехнулся я. — Только не физик, а химик.
— Ай, — махнул рукой он. — Одна печенюшка — что физик, что шизик. А я там рядом живу, поэтому и знаю. У бабы своей обитаюсь. Я себе вдовушку нашёл, представь? В самом соку, тридцатник, мужик того, а ей куда деться теперь? А оно как, мужика-то надо? Надо. И мне тоже лафа, пусть немолодая уже, но баба умелая, в постели такое вытворяет, только свист стоит. Молодухам фору даст на тыщу рэ. Ну и, опять же, дома чистота, всегда жратва готова, ждёт меня, крутится вокруг, рюмочку подносит, Васенька, да Васенька.
Он засмеялся.
— Ты, значит, свою гавань нашёл уже, — кивнул я для поддержания разговора.
— Посмотрим, — пожал он плечами. — Меня чё, привязали что ли? Печати в паспорте нет? Нет. Когда захочу, тогда и полечу дальше.
За окном мелькали знакомые кварталы, улицы, новостройки. Неслись давно забытые железные кони — «Москвичи», «Волги», «Кубани», «ЛАЗы», «Икарусы», «Восходы» и «Уралы». А кроме этих механических реликтов, я узнавал запах далёких времён. А уж его-то подделать было нельзя. Бензин, металл, машинное масло. В аскетичной кабине грузовика это чувствовалось очень хорошо.
Васёк, не меняя тему, всё молотил и молотил языком, расписывая плюсы жизни с женщиной старше себя. Потом перешёл на выгоды своей работы и, наконец, ударился в воспоминания о службе. Я слушал в пол-уха, размышляя, почему мне подогнали именно такого типчика. Явно ведь, на долгую дружбу между нами рассчитывать было бы наивно. Альфонс водитель и студент последнего курса. А это могло значить только одно…
— Вась, Вась, куда? Там надо было прямо ехать.
— Да знаю, зёма, знаю. Ну, слушай, по пути просто, мне домой надо на секунду заскочить, я кошель не взял. Просто чик и всё. Ты братана встретил! В Москве! Можешь такое представить? Ну и что, минутку не обождёшь?