Теперь командовать буду я
Шрифт:
– Как думаешь, сколько мы там примерно были? – спросил, заняв позицию лицом к двери, а я уставилась в окно, расположившись сбоку от него. Собрала винтовку и пристроила ее на тумбочке, под которую подложила несколько книг.
– Там немногим больше часа и тут еще с полчаса.
– По идее, они уже должны забить тревогу.
– Сначала проверят лаз.
– Надеюсь, копать не начнет… не хотел бы я это видеть, – я представила, какие минуты ожидают Арсения и сердце сжалось. – Лизка, спасибо. Я, конечно, не думал, что ты со спокойной душой меня там кинешь, но то, до чего ты доперла –
– Я просто очень жадная. Мне нужны оба моих мужика.
Стеша тихонько засмеялся, но тут же примолк. Я посмотрела на него, он сделал знак молчать, а я взялась за пистолет и прицелилась по направлению к двери, спрятавшись за полками и оставив себе только щель между книгами. Послышались торопливые шаги по лестнице, дверь в соседнюю комнату распахнулась со стуком, а через пять секунд распахнулась в мою комнату. Влетел Сеня, абсолютно белый и с таким выражением глаз, которое я не забуду никогда: как будто кто-то выдернул из мирового океана пробку, как из ванной, и вода начала стремительно уходить в землю. Одновременно буря, трагедия и щемящая пустота.
– Брат, – выдавил он из себя, а Стеша опустил автомат, шумно выдохнув. Я всхлипнула и кинулась из своего укрытия, отшвырнув пистолет на кровать и тут же повисла у него на шее. Он начал ощупывать меня нервными движениями, потом отстранился и, сурово хмурясь, заглянул в глаза. – Это же правда ты, да? Я не спятил, и ты стоишь передо мной живая? И Степан сидит у тебя за спиной? – я ущипнула его за руку, он поморщился, не ожидая, и тут же притянула к себе за голову и поцеловала. – Лизка, – прошептал он, крепко обнимая, но я отстранилась, решив не жмотничать и дать возможность им побрататься, а потом прилипла к нему, обняв за торс и прижавшись всем телом. – Какого черта тут произошло?! – вдруг рявкнул, я отпрянула и встала за Степана.
– Стеша расскажет, – и аккуратно потыкала его в спину, а он недовольно на меня оглянулся, вздохнул и принялся рассказывать.
– Я был у обвала. Думал, сам лягу рядом и пущу себе пулю в лоб.
– Сенечка…
– С тобой мы еще поговорим, – добавил сурово, – этот твой план – настоящее безумие.
– Но ведь сработал.
– Только потому, что снаряду уже хренова туча лет и механизмы наверняка заржавели.
– Сеня, но другого способа не было.
– Постоял бы, дождался меня.
– А если бы пришел не ты? – нахмурилась я. – Если бы я еще была там, Степан стоял на мине, а пришел тот, кто ее там положил, не дождавшись взрыва? А если бы наступила я? А если бы Степа наступил другой ногой? А если бы ты стоял за его спиной вместо меня? А если…
– Я понял, – прервал он меня, – иди сюда, – и притянул меня к себе. – Замарин совсем обнаглел.
– Парни раскололись?
– Нет, – поморщился он, – не успел, Князев остался работать. Но кто еще? Заварушка началась сразу после того, как мы к нему съездили. Черт, Лиза, говорил тебе.
– И я говорил, – нахмурился Стеша, а я зависла, задумавшись, а потом бросилась в оружейную освежить память и вернулась через десять минут.
– Ну? – нахмурился Сеня.
– У отца такая же мина.
– Хорошо, хоть не его. И что нам это дает?
– Я знаю, кто управлял
Арсений протянул телефон, а я набрала маму и недолго с ней поговорила.
– Ты уверена? – спросил Сеня.
– Абсолютно, – мама перезвонила через пятнадцать минут и сообщила адрес, который я и так знала. – В оружейную и на выход.
– Эм… – протянул Стеша, выразительно глядя на свою ногу, точнее, на ее отсутствие. – Видимо, все самое интересное опять без меня.
– Вот еще, – фыркнула я, – в оружейную, потом к Петровичу, потом ходу.
Стеша широко улыбнулся и бодро поднялся.
Ненавижу тебя
Собравшись, мы на машине проехали метров пятьсот, как вдруг у дома Петровича я увидела маленький красный «Фольцваген-жук». Широко улыбнулась, придержав немного Сеню за руку, чтобы Степа сам звонил в дверь. Он притормозил, с удивлением глядя на меня, а я сделала знак молчать и весело подмигнула.
– Ты чего радуешься? – шепнул на ухо, косясь на друга.
– Сейчас увидишь.
Дверь распахнулась, и Стеша слегка присел, пробормотав:
– Мама дорогая, – а Арсений развернулся ко мне, сияя улыбкой:
– Идеально.
На пороге стояла рыжеволосая пышногрудая девица, лицо которой было усыпано веснушками и испачкано гипсовой пылью. Она вытерла руки прямо о комбинезон болотного цвета, одетый поверх белой маечки, мало что способной прикрыть, посмотрела с вызовом, окинув Стешу с ног до головы, зеленые глаза сверкнули, она ухмыльнулась и крикнула в дом:
– Отец, ты был прав! И месяца не проходил. Заходи, солдат, – и пошла в дом, а Степа развернулся к нам, театрально закатил глаза и поспешил следом.
– А, Степан, – появился на зов Иван Петрович и посмотрел за его спину. – Лиза, рад встречи.
– Взаимно, – кивнула я, а рыжая обернулась. – Привет, Жень.
– Здорова, мелкая, – и широко улыбнулась, обняв меня. – Твой солдат? – и кивнула на Стешу.
– Не-а, – довольно протянула я и взяла под руку Арсения, чтобы обозначить «своего».
– Тогда мой, – заявила она, подмигнула Степану и пошла обратно в мастерскую, пока он растерянно хлопал глазами.
– Черт возьми, – пробормотал, хватаясь за сердце, – Лизка, я все-таки подорвался и оказался в раю?
– Степан, ты очень небрежно относишься к моим трудам, – нахмурился Петрович.
– Я прошу руки Вашей дочери, – заявил он в ответ, а Петрович крякнул и покачал головой.
– Топай в мастерскую, Казанова недоделанный.
– Я доделаю, – крикнула Женька из мастерской, Степа заспешил на голос, а Петрович махнул рукой и начал подниматься наверх. – Садись, – приказала, указав Степе новым протезом на стул. Тот плюхнулся, продолжая таращиться, а она встала на колени перед ним и начала деловито прилаживать обновку, оставляя белые следы на его ноге гораздо выше, чем необходимо. Мы с Арсением давились смехом, глядя на поплывшего друга, а Женя поднялась, оглядев его с довольным видом. – Ну вот, как новенький. Не зря второй сразу сделали, – и добавила без перехода: – Номер запиши.