Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Нигматулин Марат

Давка была жуткая, но никого, слава богу, не убило.

Пока народ рассеивался по кабинетам, какая-то зачуханная тётка средних лет бегала по холлу и всё кричала: «Куда же вы, куда?! У нас по программе ещё два часа речей!..». Её, понятное дело, никто не слушал.

От Миши я узнал, что нам надо подниматься в 43-й кабинет на четвёртом этаже.

Через несколько минут я уже сидел там за партой, ожидая, когда придёт учитель.

В каком я был состоянии, – словами не передать.

Прострация?

Удивление?

Нет, все эти слова не передадут

моего состояния. Я был ошеломлен! Вот! Впрочем, и это слово недостаточно крепкое.

Я одиноко сидел за партой и разглядывал наш только что отремонтированный класс. Бежевые стены, бежевые парты, бежевый линолеум. Класс был очень чистый и светлый.

Тут ко мне подошла какая-то девочка. У неё были длинные светло-русые волосы и огромный крючковатый нос. Она склонилась надо мной и посмотрела на меня своими светло-голубыми глазами.

– Что, новенький, совсем охуел? – как-то ласково спросила она.

– Ага… – тихонько ответил я.

– Ты держись!.. То-то ещё будет. – сказала она всё таким же ласковым, но низким голосом.

Все рассаживались по своим местам. С удивлением я узнал, что, Тоня вместе с половиной своей свиты будет учиться в нашем классе. Впрочем, я уже начал понемногу привыкать ко всему этому.

Через некоторое время в нашу дверь постучали. В класс вошла учительница. Она была стройной и довольно-таки молодой, весело улыбалась и тащила ноутбук с зарядкой.

– Здравствуйте! Меня зовут Алия Сириновна. – приветливо сказала она. – Я ваш новый классный руководитель и ещё учитель химии.

– Здравствуйте! – хором повторили мы и встали.

– Отлично! – сказала Алия Сириновна. – Все в сборе. Значит можно начинать наш классный час. А начать его придётся, пожалуй, с критики…

Тут она сделала паузу. Все посмотрели на Тоню.

– Тоня, – обратилась к ней учительница, – зачем ты устроила весь этот балаган? Неужели тебе всё мало? Что у тебя рабы твои есть, – это ладно. Это их дело. Но чего тебе вдруг королевский выход сделать захотелось. Со свитой к тому же?

Говорила Алия Сириновна ласково, хотя и с некоторой усмешкой в голосе.

Тоня дослушала её до конца, а потом встала из-за стола и говорит: «Идите нахуй!». Так уверенно она это сказала, что просто Штирлиц мне вспомнился. Сказала и села.

– Ну, ладно. Твоё дело… – ответила Алия Сириновна.

Больше она к этому разговору не возвращалась.

Дальше она говорила исключительно о школьных делах: об учителях, тетрадях, расписании и тому подобных вещах. Рассказывать об этом я не буду, так как это всё никому не интересно.

Когда урок закончился, я подошёл к Мише. Он сидел за одной партой с Денисом и о чём-то с ним увлечённо болтал. Они то и дело шептали что-то друг другу в уши, а потом прыскали громким хихиканьем.

– Миш, надо поговорить, – честно признался я. – Я тут у вас что-то ничего не понимаю.

– Хорошо, – ответил мой новый друг. – Пойдём в туалет. Тут нам поговорить не дадут.

И мы пошли в туалет. Пошли втроём. Денис увязался с нами.

Туалет, как и полагается,

был грязным и вонючим. Когда дверь была закрыта, то Миша уселся на подоконник и начал разговор.

– Ну, ты как: удивлён, небось? – спросил он.

– Удивлен?! – переспросил я дрожащим голосом. – Я в шоке!

– Это нормально, – ответил Денис, открывая свою фляжку. – Не в каждой школе, небось, такое увидишь. У нас тут тоже… – Денис прервался на полуслове: фляжка была пуста.

– Что, всё выпил? – с усмешкой спросил его Миша. – Ну ты и алкаш!

– Если б не ты, ещё бы осталось, – злобно бросил в ответ Денис.

– Ладно, Марат. Я тебе расскажу, что да как у нас, – обратился ко мне Миша. – Короче, слушай. Тоня у нас тут рулит. Она ещё в том году многих под себя подмяла. Она сделала тут рабство. Не, ну это не совсем рабство, конечно, но ты поймёшь. Она просто сама это так называет. В общем, она подчиняет себе людей. По-разному подчиняет. Денег в долг даёт, шантажирует, угрожает… Там много методов у неё. Вот она подчиняет. Подчинённые – это рабы. Она так их называет. Они делают, короче, всё, что она прикажет. Деньги ей все отдают, исполняют любых её прихоти. Ну, там кто-то, к примеру, еду ей носит. Кто-то ей уборку каждый день делает. Они же ей летом дачу строили. У них там разные обязанности. Кое-кто ей, к примеру, – тут он сделал паузу и с усмешкой посмотрел на Дениса. – массаж каждый день делает.

– Миша, блядь! – не выдержал Денис. – Это-то ты ему зачем рассказываешь?! А?! Зачем?!

– Да расслабься ты, Ден, – спокойно ответил Миша. – Он все равно узнал бы. У нас все об этом знают.

Денис немного обиделся и гордо отвернулся от нас к стене, а Миша продолжил.

– Словом, Марат, ты к Тоне не лезь, – говорил он. – А то захомутает. Оглянуться не успеешь, – она уже. Так что ты будь с ней осторожен. Бояться её не надо, но ты держись просто на расстоянии.

– Ясно! – ответил я. – А вообще, как у вас тут?

– А вообще, нормально у нас, – ответил Миша, щёлкая языком и глядя в окно. – Просто привыкнуть немного нужно. А так у нас тут можно очень даже неплохо устроиться. Школа у нас не такая, чтобы чему-то учили. Домашки задают мало и почти не проверяют никогда, – тут он прервался, поглядел в окно, а потом сказал, сделав глубокомысленный вздох. – Чему у нас учат, так это жизни.

Поня-я-ятно… – ответил я, несколько заминаясь. – А со спортом тут у вас как?

В этот момент Денис визгливо захихикал. Миша улыбнулся и хмыкнул, а затем ответил.

– Со спортом у нас тут никак, – сказал он, улыбаясь на одну сторону. – Мы в 737-й признаём только киберспорт. Всё остальное – это не по нам. Качков у нас презирают. Если ты про физру, то я тебе так скажу: ходит на неё даст бог половина класса, да и то через раз. Так что с этим у нас всё в порядке. Кстати, у нас завтра физра как раз будет, там всё увидишь. Уверен, что никто на неё не пойдёт. Ну, я пойду, может быть, но Ден точно не пойдёт.

– Ага! – откликнулся еле сдерживающий смех Денис. – Я точно не!