Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна
Шрифт:
Тут раздался стук металлической двери и тяжёлые удары ботинок о доски пола. В кабинете труда у нас был не паркет, а крашенный деревянный пол, как в сельских домах.
Тут перед нами предстал Глеб. Это был некрасивый, очень высокий мальчик.
Лицо его было омерзительно мерзким: огромный нос, заячья губа, огромные румяные щёки. На голове – щепоточка похожих на пучок соломы блондинистых волос. Колхозная чёлка. Знаете, прямая такая, как лопата для уборки снега. Такие ещё дореволюционные проститутки носили.
Он был похож
– Здравствуйте! – сказал он таким голосом, будто в его глотке плескалось море. – Простите, что опоздал.
Глеб был похож на кролика или зайца. Глаза у него были какие-то глупые, вечно удивлёнными, бегающими по сторонам. Короче, сразу видно, что дурак.
Глеб сел рядом с Денисом. До конца урока они о чём-то весело проболтали.
Прозвенел звонок. Все попрощались и пошли на физкультуру. Я тоже. Спортзал у нас находился, как и положено, в подвале. Там же были и раздевалки.
– На физру идёшь, Ден? – спросил Миша, пока мы спускались по крутой лестнице.
– Да ну нах, – ответил Денис. – Посплю лучше. Я сёдня не выспался.
«Так, – подумал я. – поспать тебе, Дениска, сегодня не удастся».
Мы все вошли в раздевалку.
Читатель, наверное, не может себе представить, какая она была тесная.
Это был просто ужас.
Шесть квадратных метров!
В раздевалке воняло потом и дезодорантом.
Мы расположились на скамьях и начали переодеваться. Точнее, переодевались я, Миша и Глеб. Денис сидел на лавке и жрал. Боже мой, как он аппетитно жрал!
Не сводя с него глаз, я переодевался.
Тут из вентиляции раздался страшный крик: «Да ну нахуй вас всех! Нихуя не жирная я, говорю! Вон Соня – жирная, или вот Света, а я – нет, говорю!».
Кричала Саша Рябкина. Между её криками доносились смешки девочек.
– Слышимость у вас отличная, – заметил я.
– Ага, прекрасная – ответил мне голос из вентиляции.
Это была Марина Бринюшина, та самая девочка с огромным носом, милыми глазами и очень низким голосом.
– Марат, ты это, быстрее переодевайся, – сказал мне Миша.
– Почему это? – удивлённо спросил я.
– Да у нас сегодня урок… Короче, даже не сдвоенный. У нас сейчас четыре класса будут заниматься, – ответил он.
В этот момент за дверью раздался страшный грохот, а затем в раздевалку ввалилась толпа человек в тридцать. Тут же в раздевалке стало тесно, как в бочке, что очевидно. А ещё мгновенно стало душно, что не так очевидно. Как оказалось, с нами переодевались все пятые классы и шестой класс «Б».
Едва комната наполнилась людьми, все начали жрать, курить, бухать и вообще делать всё, что угодно, – но только не переодеваться. При этом все страшно матерились, жалуясь на тесноту и духоту.
– Пацаны, чо за херня?! – орёт пухлощёкий пятиклассник. – Чо за лажа такая, а?!
Тут подошёл
Ну, короче, характер нордический.
Ей-богу, как гитлерюгендовец с плаката! Только вот у него вместо щёк были скулы.
– А ну подвинься, пидор вонючий, – это моё место! – крикнул он на меня.
– Твоё, говоришь?! – злобно спросил я. – Оно и видно: таким как ты только в раздевалках и жить, домовой ты наш раздевалочный.
Тут все рассмеялись, в том числе и девочки. Не смеялся только качок. Он уж было занёс на меня кулак, но я увернулся. В результате удар в спину получил чеченец-пятиклассник.
– Ты что, русское говно, меня бьёшь? – завопил во всё горло чеченец, начиная рыдать. – Нацист, что ли?! Да?! Отвечай! На помощь! Фашизм! Обижают! – тут он выскочил из раздевалки в одних трусах, продолжая орать в коридоре. – Там фашисты бьют! У них палки! Помоги-и-ите-е-е!
Я постарался аккуратно улизнуть из опасного места. Это у меня получилось. Я вышел из раздевалки в узкий коридор. Он весь был занят переодевающимися людьми.
Я прошёл в зал и сел на скамейку.
Рядом со мной сидели две девочки. Это были Соня Барнаш и Света Солнцева. Соня была одета в очень узкие джинсы и рубашку навыпуск. На ней были туфли-лодочки. Света была в блузке и школьной юбке. На ней были туфли с каблуками.
Соня выглядела просто потрясно. Она вообще всегда выглядела потрясно. Личико у неё было воистину ангельское. Такое, пожалуй, я только в диснеевских мультиках встречал. Носик маленький вздёрнутый. Щёчки пухлые.
А глаза!
Боже, какие у неё глаза были!
Впрочем, почему были? Они у неё и сейчас такие.
Светло-голубые, почти прозрачные. И всегда они казались немного заплаканными. Взгляд у неё был такой детский и наивный… Как у кота из «Шрека 2».
Да, именно как у кота.
Внешность была обманчива. Соня уже тогда была девчонкой хабалистой и развратной. Постепенно эти качества в ней возрастали в геометрической прогрессии.
Короче, сейчас она возглавляет целую банду. На её личном счету нынче три десятка зверских убийств и бог знает сколько ещё других преступлений. Однако у неё по-прежнему всё такой же детский, наивный и добродушный взгляд. Это меня всегда поражало. Поражало то несоответствие внешнего вида и характера.
Словом, о её банде я ещё расскажу далее. Всему своё время.
Пока же вернёмся в 3 сентября 2013 года.
Ещё более колоритной делали её такие особенности, как вечная бледность, вызванная недостатком физических нагрузок и свежего воздуха, едва заметная сутулость, проявившаяся от постоянного сидения за компьютером, и, конечно, её очень милая полнота, объясняющаяся пристрастием к сладкому. Эти черты, которые на первый взгляд могут показаться недостатками, – в её случае чудесным образом становились достоинствами.