Теперь я Волан-де-Морт?

К Илья

И вот вскоре первый боец, безусловный фаворит, остался с выбитыми пальцами и сломанными руками и вынужден играть от обороны.

Казалось, сейчас силы света обязаны проиграть. Их с какой-то невероятной простотой уничтожают, когда те идут в атаку на подготовленные позиции слуг Волан-де-Морта. Будто слизняков режут, что кидаются на нож для разделки ингредиентов. А не атаковать нельзя — это единственный шанс удержать врага на месте, пока не будут готовы сверхмощные площадные атаки с Министерства и Стоунхенджа.

Зрители вряд ли заметили, как из строя атакующих вышли два мага. Один — известный японец, второй — печально известный наёмник. Они коснулись своими палочками

какого-то артефакта и кинули его в строй слуг Волан-де-Морта.

Пусть они оба были убиты врагом, свою задачу они выполнили — артефакт долетел до противника и детонировал. В коллективном щите их противников образовалась брешь, куда ринулись големы Альбуса, а за ними и маги. Непробиваемый периметр Тёмных Магов перестал существовать, и вскоре бой утрачивает всякий порядок, превращаясь в грандиозное побоище «все против всех» мелкими отрядами.

Чтобы прикрыться от площадных атак с Министерства и Стоунхенджа, элитные маги противника вынуждены всё больше и больше отвлекаться от боя с магами. И когда те оставили свои войска без своего внимания поддержки — случилось нечто вроде перелома ситуации. Пожиратели подустали, и по их прихвостням забил дождь из заклинаний, направляемый из Министерства и Стоунхенджа.

Такого просто не могло быть! Министерские были обязаны проиграть! Он видел перед собой классическую сказку: сначала враги Волан-де-Морта легли костьми, затем дождались помощи, затем играли от обороны, а потом неведомо как вмешивается провидение, и они побеждают. Нет, большая часть их врагов была живой, но уйти тем не дадут, а маг без маны — просто маггл.

Министр Магии чувствовал себя примерно так же. Он никогда такого не видел — когда противник более многочислен, сильнее, бессовестнее, в открытую пользуется запрещённой магией, владеет инициативой, а сделать ничего не может. Руфус Скримджер едва сдерживал слёзы радости. Ситуация была, как в квиддиче — формальное превосходство ничего не значило, всё решал счёт. Только здесь уже никакой снитч и ловец не помогут.

Элисон думал, почему нет Альбуса? Он представил себе следующую картину: где-то очень далеко в таком же бункере сидит Альбус Дамблдор. Также смотрит в связной артефакт, наблюдая за силами добра и света. Сейчас Альбус Дамблдор ест лимонные дольки, и у слуг Тёмного Лорда ничего не получается, а сам Тёмный Лорд корчится, как под Круциатусом. Альбус Дамблдор, накалывая дольки на Бузинную Палочку, подносит их ко рту и жуёт с каменным механическим терпением.

Элисон, допивая третью бутылку, представлял, как Альбус, будто языческий ведун или Тёмный Маг, занимается магией. Он не просто кушает, а приносит лимонные дольки в священную жертву своему таинственному, но могущественному Богу. Он ест, и у Пожирателей ничего не получается. Повинуясь его механическому жеванию с тем же каменным механическим терпением, его люди, согласно незримому Империусу от Дамблдора, перетерпевают бой. И они дотерпели уже больше трёх часов, до почти полного магического истощения Пожирателей, когда тех сносит ливень Магической энергии от Лондона и Стоунхенджа. Пробить эту стену судьбы Пожиратели не могут даже запретной магией. Удалённые удары с источников магии не пробивают — продавливают защиту Пожирателей, а на самом поле боя давно царит хаос, где всё начинает решать случай, удача, а удача как всегда на стороне Альбуса. Но чтобы начал решать случай, нужно было терпеть эти три часа и, как было сказано, ложиться костьми.

А Волан-де-Морт где-то плачет, пытаясь трансфигурировать ядерную бомбу или вызвать взрыв украденного заряда. Не получается. Потом суёт заряд в подпространство и пытается

активировать там и… У него всё равно не получается — невыразимцы обеспечивают невозможность ядерной реакции, используя артефакты Дамблдора.

На губах Скримджера уже играет победная улыбка. Элисон, изрядно захмелев, пьёт протрезвляющее зелье и переходит на кофе. Ему хочется увидеть это чудо на трезвую голову, потому что на его памяти никто не насиловал теорию вероятностей с таким особым цинизмом!

Когда уже становится понятно, что Пожиратели обречены, как последний гвоздь в крышку гроба, появляется Альбус Дамблдор. Всем ясно, что Пожиратели проиграют. Вероятно, поэтому Альбус проснулся и встал. В чутье ему никто не отказывал. А может, просто Альбус решил получить новый орден Мерлина Первой Степени?

В душе Элисона колыхнулось давно забытое чувство: зависть. Одно время он пытался соревноваться с Дамблдором. Абсолютно без шансов. Альбус проиграл ему только один раз в школе, и то потому что сдался. Элисон думал, из жалости, но как он узнал на следующий день — у Альбуса просто было назначено свидание и тот хотел на него явиться.

Честно говоря, у Элисона была особая гипотеза относительно Дамблдора. Уже будучи Главой Отдела Тайн, он обходил Отдел Тайн и заметил двух сотрудников, которые вместо того чтобы заниматься работой, играли в маггловскую настольную игру «Dungeons & Dragon». Естественно, он их оштрафовал на три месячные зарплаты и конфисковал игру, но сам прочитал правила. Тогда он понял всё: успех зависит не только от выбранного действия, но и параметров того, кто это делает. По его расчётам выходило, что жизнь Альбуса Дамблдора объясняется очень просто: удача равна сорока миллионам. При максимуме для остальных — десять единиц. То есть для людей, не везёт — это когда с тобой случается что-то плохое без причины, для Альбуса же не везёт — это когда с тобой не случается ничего хорошего. Обычное для людей состояние — это невезение Альбуса, то, что для людей везение, — обычное состояние Альбуса, а то, что для людей невозможно — везение для Альбуса.

А что? Родиться самым сильным магом за всю историю наблюдений? Легко! Быть любимчиком всех преподавателей и вообще всех всю жизнь? Разумеется! Собрать все премии и награды, которые только есть? Запросто! Ему, чтобы избавиться от родительского контроля, пришлось ехать в другую страну, а Альбусу достаточно было ничего не делать! Да и вообще, жизнь делится на две части — первую нам портят родители, вторую — дети. У Альбуса нет ни родителей, ни детей!

Сразу после окончания Хогвартса — не желаете ли вы стать большим чиновником? Или, может быть, хотите стать заместителем главы отдела Тайн? Или, может быть, вы хотите себе любовницу — тогдашнюю Главу Отдела Тайн, женщину — природного метаморфа? И да, с тобой хочет дружить Грин-де-Вальд. Второй по силе маг мира, что с радостью поделится с тобой тем, чему выучился в Дурмстранге и дома.

Но этого мало. Альбус, у тебя умерла сестра! Ты испортил министерский хроноворот! Расследование? Тюрьма? Хотя бы допрос? Да ладно, это же Альбус! Наверняка бедняжка косточкой от вишни подавилась или с лестницы упала. Может быть, она просто забыла, как дышать? Не трогайте сиротку. Давайте ему лучше дадим место в Хогвартсе. Да, он его в прошлом году закончил, не имеет педагогического образования, дружил с Тёмным Магом, поссорился с братом, что обвинил его в смерти сестры при свидетелях, профукал министерский артефакт — будет учителем. Ему попугая надо подарить. Нет попугая? Прости, Альбус. Возьми себе феникса. Кстати, привязывать его к тебе не надо — он уже привязан.