Тепло очага
Шрифт:
– Нет. Мне хотелось побыть с вами.
Джина страстно желала верить в это – но не могла.
Глядя на ее удрученное лицо, Эдвард с досадой подумал, что все испортил. Глупо было вообще заводить с Джиной разговор на эту тему.
– Поверьте, Джина, я не собирался говорить вам о приглашении Джеффа...
– Я не стану участвовать в этом.
Джина осознавала, что слишком остро реагирует на его слова, но ничего не могла с собой поделать.
Кэролайн, не получив очередную порцию пюре, приготовилась огласить зал воплем, и Джина, заметив это,
– Это просто смешно, Эдвард! Мы никого не сможем обмануть, изображая семью. Кэролайн совсем не знает меня.
– Вы не так уж плохо справляетесь с ней, – мягко возразил Эдвард, когда Джина отправила последнюю ложку пюре в ротик девочки. – Официантка подумала, что вы ее мать.
– Я не согласна, – решительно заявила Джина.
– Ладно, вас ведь никто не заставляет. Я только спросил.
Джина посмотрела на свою тарелку. Блюдо выглядело восхитительно и, наверное, было вкусным, но у нее внезапно пропал аппетит.
– Может, если бы вы не были чересчур активны вчера – не сообщили Джеффу, что ваша мать из Канзаса, как и он, или не давали советов Хилари по поводу ее драгоценных растений, – мы не удостоились бы чести быть приглашенными на виллу, – с легким раздражением сказал Эдвард.
– А, значит, во всем виновата я?
– Нет, но, согласитесь, Джина, вы вели себя слишком непосредственно. Поговорив с Хилари пять минут, вы уже выглядели как две закадычные подруги.
Джина вспомнила, как жена Джеффа с тихой печалью в голосе рассказывала ей в оранжерее о потере своей младшей дочери. Хилари ей очень понравилась, и Джина искренне сочувствовала ее горю.
– Я вела себя совершенно естественно, Эдвард.
– Возможно, в этом была ваша ошибка. Не следовало раскрываться перед ними.
Брать пример с вас? – могла бы спросить Джина, но промолчала. Может, она и в самом деле вела себя слишком непосредственно?
– Вы попросили меня быть самой собой, – напомнила она. – И не предупредили, что существуют определенные правила, которые обманщикам следует соблюдать.
– Я вас ни в коем случае ни в чем не обвиняю, – поспешно заверил Эдвард. – Вы сыграли роль замечательно. Но попробуйте войти в мое положение. Я нахожусь в очень сложной ситуации. То, что мой работодатель снова хочет видеть меня, то, что он считает вас самым прекрасным явлением после бейсбола, – все это благодаря вам и вашему обаянию. Вы не можете ругать меня за то, что я прошу вас помочь мне еще раз. Джина, я не знаю, что мне делать. Я очень хочу получить эту работу, но без вас, выходит, теряю этот шанс. – Эдвард печально улыбнулся. – Возможно, вы виноваты в том, что вы... чертовски привлекательны.
Джина нахмурилась.
– Не надо меня утешать, Эдвард. И я не люблю бейсбол. Я не считаю эту игру таким уж великим изобретением.
– Хорошо. Возможно, вы не так совершенны, как мне показалось вначале. – Он развел руками, и глаза его насмешливо блеснули.
Джина изо всех сил старалась сдержать улыбку.
– Вчера, кстати, я предупреждала вас о том, что это может случиться.
– Откуда мне было знать, что все влюбятся в вас?
– Не преувеличивайте! – сердито бросила Джина.
– Отнюдь. За вчерашний вечер я узнал своего босса гораздо лучше, чем за весь предыдущий год, и все это благодаря вам.
– Глупости! – отрезала Джина.
– Нет, это правда. В вас есть нечто особенное. Вы входите в комнату – и она наполняется радостным светом. Вы пробуждаете в человеке все лучшее, что в нем есть. Взять хотя бы Джеффа. Я и не подозревал, что он может быть приветливым и человечным.
– У вас просто богатое воображение, моей заслуги в этом нет. Джефф, очевидно, расслабился после пары хороших порций виски.
– Но Хилари не выпила ни капли, – возразил Эдвард. – Как вы объясните ее симпатию к вам?
– Хилари прекрасно воспитана. Я уверена, что она со всеми мила и обходительна.
– Все это так, но не думаю, что Рейнолдсы приглашают всех подряд к себе на виллу, – заметил Эдвард.
– Не знаю, на что вы рассчитываете. Нельзя до бесконечности жить в этом обмане.
– О, не воспринимайте все так серьезно! Это всего-навсего маленькая безобидная ложь. И она действует. Вчера вечером Джефф похлопал меня по спине и сказал, что покажет мне место, где будет строиться супермаркет. Ясно, что он собирается поставить меня во главе этого проекта.
– Извините, Эдвард, но вам придется проворачивать эту авантюру без меня.
Джина аккуратно сложила на своей тарелке вилку и нож. У нее уже кусок не лез в горло.
– Я заплачу вам, – неожиданно предложил Эдвард. – Хорошо заплачу. Представьте, что вы актриса и вам надо сыграть роль.
Джина почувствовала, как к лицу прилила кровь.
– Не могу поверить, что вы сказали мне такое! – Ее голос звенел от обиды. – Я не... авантюристка, которой можно делать подобные предложения. И не актриса. Я отказываюсь. Это мое последнее слово.
– Вам понравилась наша кухня? – с беспокойством спросила подошедшая официантка, посмотрев на почти нетронутую тарелку Джины.
– Спасибо, понравилась, – ответила Джина. – Мы просто очень торопимся. Не могли бы вы принести нам счет?
– Сию минуту.
Джина старалась не смотреть на Эдварда. На душе у нее остался неприятный осадок от их разговора.
– Мне даже в голову не могло прийти считать вас авантюристкой, – спокойно сказал Эдвард. – И я не понимаю, почему вы так враждебно восприняли мои слова. Я предложил вам провести выходные в Майами. Что тут плохого? Нас туда отвезет самолет компании. Эта поездка – одно удовольствие.
– Эдвард, вы даже не хотите задуматься над тем, что делаете, – сухо попеняла ему Джина. – Джефф и Хилари уверены, что мы с вами живем вместе. Где, вы думаете, они определят нас на ночь? Это приходило вам в голову? – И не дав ему ответить, продолжила: – Я вам скажу где: в одной постели.