Теплота во льдах
Шрифт:
Она обвила руками мою шею, ее пальцы скользнули в мои волосы у самого основания черепа. Она приподнялась на носочках так, чтобы ее губы коснулись моих. Наши носы потерлись друг о друга. Ее глаза блестели, когда она смотрела на меня.
— С Рождеством, Клэй, — прошептала она.
— С Рождеством, Мэгги, — прошептал я в ответ, а потом сжал руки вокруг ее талии и притянул к себе, прижимаясь своим ртом к ее. Я застонал в момент столкновения наших ртов. Ее губы раскрылись, и мой язык затанцевал внутри.
Трогая. Пробуя. Пожирая.
И
Мои руки легли на ее спину, когда я прижал ее к себе. На вкус она была, словно мята и что-то еще, что-то не поддающееся четкому определению. Что-то, что было частью Мэгги, и заставляло мои внутренности переворачиваться, а член - мгновенно затвердеть.
Эта связь между нами всегда была гораздо больше, чем просто что-то физическое. Это было эмоционально и духовно. Страстно и чертовски подавляюще. Но притяжение, которое образовалось между нами, не ослабевало за месяцы, пока мы были порознь. Во всяком случае, оно горело жарче и сильнее, чем раньше.
Мэгги вытащила мою рубашку из шорт и провела руками по моему животу, царапая ногтями мою кожу. Она громко застонала в мой рот, и мне пришлось вспомнить, что нам, вероятно, стоит притормозить. Были причины, почему это казалось не очень хорошей идеей, но, черт возьми, если бы я только мог вспомнить почему.
Я оторвался от губ Мэгги, и она отклонила голову назад, когда я провел языком по линии ее горла, касаясь зубами ее кожи. Мэгги начала лихорадочно расстегивать мою рубашку, стягивая ее с моих плеч.
Мои пальцы были на пуговице ее джинсов, когда я услышал, что внизу хлопнула дверь, и я мгновенно застыл. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Я схватил руки Мэгги, когда они начали расстегивать мои шорты.
— Малыш, пожалуйста. Просто остановись на секунду, — умолял я, звуча так, будто пробежал чертову милю.
Мэгги оттолкнула мои руки и продолжила опускать мою молнию. Ее горящие глаза встретились с моими, и она поцеловала меня... крепко.
— Мы семь месяцев ждали этого, Клэй. Как ты можешь просить меня остановиться? Почему ты хочешь, чтобы я остановилась? — спросила она, и я ненавидел видеть, что сомнение и неуверенность заменяют желание на ее лице.
Я схватил ее руки и поднес их к своим губам. Я поцеловал костяшки, затем перевернул и поцеловал мягкую кожу ее открытых ладоней. Я скользнул носом по дикому пульсу на ее запястье, прямо чуть ниже темной краски ее татуировки.
— Я хочу этого, очень сильно хочу. Но здесь есть правила. Я не могу... я не могу делать это здесь. Мэгс, мне жаль, но меня могут выгнать. Нам не позволяют оставлять гостей на ночь. Но, может быть, я могу позвонить Роберте... сказать ей, что происходит. Черт, может быть, у нее хоть наполовину есть сердце, чтобы дать небольшую слабину, — быстро проговорил я.
Мэгги была здесь. Наконец-то. После всего этого времени, и черт меня подери, если она будет спать где-то, а не рядом со мной.
Мэгги сжала
— Перестань напрягаться, Клэй. Ты меня знаешь, я все планирую заранее. Я сняла нам номер. Мы проведем Рождество вместе, обещаю, — произнесла она, улыбаясь.
Я улыбнулся в ответ, обнимая ее за талию и приподнимая, кружа по комнате.
— Я люблю тебя так чертовски сильно, Мэгги Мэй Янг, — объявил я, громко целуя ее, прежде чем опустить ее на пол.
А затем меня поразила мысль.
— Погоди, Руби сегодня приезжает в город. Она приедет сюда, и мы отправимся на ужин. Я не могу подвести ее, — объяснил я, чувствуя, как мой пузырь счастья немного лопается. Не то, чтобы я не хотел увидеть свою тетю, но мысль о том, чтобы делить свое время с Мэгги с кем-то еще, даже с Руби, была невыносима.
Мэгги прижалась щекой к моей груди, прямо над сердцем.
— Я уже поговорила с Руби. Она планирует приехать на следующий день после Рождества. Она хотела дать нам время побыть вместе. Только мы. Только ты и я, малыш. Наше первое Рождество вместе.
Я не мог справиться с этим и начал плакать. Нет, не как сучка. Это было молча и не очень открыто, но да, я плакал.
Я не мог не думать о прошлом Рождестве. Это было тяжелое время в моей жизни. Меня изолировали в «Грэйсон». Я был вдали от Мэгги, прошло лишь несколько недель, после того, как я пытался покончить с собой. Я был зол и находился в депрессии, и не видел ад, который создал.
Я закончил тем, что наблюдал за рождественским вечером двадцать четыре часа спустя после того, как пытался вскрыть себе вены вилкой во время завтрака. Я слишком хорошо помню то, что чувствовал, ковыряя зубчиком свою кожу.
Но порезы не приносили того, что должны были. Прошли месяцы с тех пор, как я испытывал желание причинить себе боль. И теперь, держа в руках свою девочку, подобной нужды не существовало.
Я исцелялся. Как и обещал ей.
Мэгги отстранилась и погладила меня по щеке.
— Собирай сумку, давай убираться отсюда, — указала она.
Я сделал, как она просила, все время улыбаясь, как придурок.
* * *
— Родители дали тебе деньги на все это? — спросил я Мэгги после того, как мы зарегистрировались и занесли сумки в номер. У нее был большой чемодан, который был довольно красивым.
Мэгги уже копалась в своем чемодане, доставая пакеты и коробки. Она покачала головой.
— Я устроилась на работу в ресторан неподалеку от колледжа. Копила в течение нескольких месяцев, — небрежно ответила она, и я был поражен. Она планировала это некоторое время.
Будто читая мои мысли, Мэгги посмотрела через плечо, ее волосы, которые отросли и теперь спускались до середины ее спины, обрамляли ее лицо.
— Было очень тяжело не рассказать тебе о том, что я планирую. Ты знаешь, я ужасна в хранении секретов.