Теплый шоколад на десерт
Шрифт:
– Это мой папа,- елейным голоском, проворковала Эмили, заходя в палату, держа в руках подставку с двумя пластиковыми стаканами с дымящимся кофе и одноразовую тарелку с гамбургерами.
– Вот что мои дорогие,- медсестра немного расслабилась и с явной неохотой отшпилила палец от груди Кэла и сунула свои пухлые ладошки в карманы форменной куртки,- не стоит вам здесь устраивать привал, – она явно не была лишена чувства юмора. Коротко хмыкнула, Кэл почувствовал, как в ее кудрявой головке зашевелились мысли, протянула,- ммммм,- довольно улыбнулась, вспомнив,- а! Джиллиан,- махнула рукой в сторону спящей Фостер,- чувствует себя хорошо. По правилам нашей клиники разрешено находиться рядом
– А это имеет особе значение?- вкрадчиво поинтересовался Кэл, состроив самую умильную физиономию из своего арсенала гримас,- мы будем тихо…
– Ни каких тихо,- женщина чуть повысила голос,- отправляйтесь домой, все, что могли вы уже сделали. У нас отличный персонал. Заботливый и внимательный. Опытный.
– Угу,- скептически фыркнул Кэл,- доктора первогодки.
– Пап,- Эмили поставила еду на тумбочку и тихонько стояла в сторонке, внимательно слушая речь медсестры,- пап,- повторила девушка,- дергая его за рукав,- мне кажется она права, нам лучше вернуться домой. Ты выглядишь ужасно.
– Эм, не уподобляйся Фостер. Это ее прерогатива заботиться о моей стрижке,- он взлохматил и без того торчащие в разные стороны вихры.
– Пааап, не время шутить. Сейчас Джилл не в состоянии. И вообще я твоя дочь и имею полное право присматривать за тобой.
– А может все же наоборот?
– Пап поехали домой.
– Умная девочка, вам бы стоило прислушаться к ее словам, – медсестра вразвалочку прошлась по палате, понюхала фиалки, засунутые Кэлом за штору в дальний угол на подоконнике.- Дорогие,- Вернулась к кровати, разгладила невидимые складочки на пледе, подтянув его повыше, очень ловко и аккуратно приподняла Джиллиан голову, поддерживая ее за затылок, освободила шею от влажных прядей волос и убрала заломленную вверх руку, легонько помассировала мышцы, и разогнув локоть удобно устроила поверх пледа. Прищурилась, перегнувшись через постель, проверила количество лекарства в пакете капельницы.- Все в порядке.
Джиллиан вздохнула и сонно почмокала губами, повертела головой, ища более удобное положение, поерзала и затихла, глубоко и размеренно дыша.
– Приходите завтра, часам к десяти,- сестра развернулась лицом к Кэлу, прикрыв спиной Фотер и, уставив руки в бока, с укоризной в голосе пояснила,- думаю, вряд ли ваша знакомая будет рада, когда узнает, что вы проторчали около ее постели всю ночь, наблюдая за ее беспомощным состоянием.
Слова медсестры сопровождались странным бульканьем.
Если бы Кэла не ждала дома пресловутая папка с кучей не просмотренных документов, он бы возможно и поспорил с медсестрой. С другой стороны, не было уверенности, что нужен Фостер. В противном случае его бы и танком не сдвинули с места, но Кэл был вынужден признать правоту медсестры. Джиллиан однозначно была бы против того, что он торчит в палате и наблюдает за ней, за тем как ее организм накачанный наркотиками в сопровождении некрасивых звуков самопроизвольно очищается.
Ничего не говоря, Кэл обхватил Эмили за плечи, развернул вокруг оси и потащил за собой на выход. Мужчина решил встать на тропу исправления, немного попридержать свой вздорный характер, и вновь завоевать доверие Джиллиан.
Выезжая с больничной парковки, Кэл уже точно знал, каким будет его первый шаг навстречу к Фостер.
Сунул в светящуюся прорезь электронный ключ, набирая на панели знакомые цифры. Дверь, мягко щелкнув запирающим механизмом, гостеприимно распахнулась. Переступил порог, швырнул зонт на специальную подставку и зло бросил:
–
Система «умный дом» послушно зажгла во всех комнатах лампы и светильники: квартира стала напоминать аквариум с вяло шевелящейся одной единственной золотой рыбкой.
– Шторы!
С едва слышным шелестом опустились тяжелые гардины на окнах.
Почувствовав себя в безопасности, отгороженным от случайного любопытного взгляда, прошел на кухню, поставил на барную стойку элегантный кожаный кейс. Строгий пиджак, осточертевший за долгий день и пропотевший в подмышках, небрежно приземлился на табурет. С тихим шлепком открыл дверку холодильника и вытащил бутылочку «Перье», сорвал зубами крышку и присосался к горлышку, жадно, с бульканьем заглатывая минералку. Отдышался и пошел в спальню, тяжело ступая по широкой лестнице, ведущей на второй уровень квартиры, поднимаясь по ступеням, недовольно вертел шеей, пытаясь на ходу одновременно отпить еще воды, держа бутылку в одной руке, и развязать узел галстука другой.
Весь отвратно длинный и насыщенный постоянными переездами день его не отпускали мысли о Джиллиан. Прошло двое суток, как он лишился возможности ежеутреннего и ежевечернего «общения» с женщиной. Он так давно ее не видел, соскучился по ее улыбке и голосу.
Он снова обратил внимание, что его член находится в приподнятом состоянии. И это было вызвано не только желанием секса, сколько связано с мыслями о Джиллиан реакцией на напряжение – моральное и физическое.
Вошел в спальню – пересек ее в направлении окна, и вопреки программе «умного дома» поднял раму, ощутил дуновение ветра и то, как комната наполняется живым воздухом с запахом улицы и весны, заменяя мертвый кондиционированный. Причмокивая, допил из бутылки остатки воды, и с сожалением бросил пустую тару в глубокое кресло рядом с кроватью и наконец, почувствовал легкую удовлетворенность, зная, что пройдет еще немного времени, и он сможет насладиться созерцанием Джиллиан. Посмотрит «ту самую запись», где она…по скабрезному выражению лица мужчины можно было понять, что камера некогда подсмотрела нечто особенное, возбуждающее и не особо приличное. Задумчиво улыбнулся, представляя, как все будет выглядеть и чем займется немного погодя.
Медленно расстегнул пуговицы и распахнул мокрую от пота рубашку, отдирая ее от влажного, напряженного тела, бросил себе под ноги, и вскинув руки за голову, сильно потянулся разминая мышцы. Щелкнул пряжкой и ленивым движением распустил ремень, туго обхватывающий талию, расслабил живот и, вжикнув «молнией» на брюках положил ладонь на внушительную выпуклость, спрятанную под белоснежными боксерами, несильно сжимая пальцы, самодовольно крякнул.
Спустил штаны до щиколоток, и ему показалось, будто одежда стекает по обнаженным ногам, электризуя и заставляя вставать дыбом густую поросль на бедрах и икрах.
Помассировал через трусы ягодицы, затекшие и одеревеневшие от многочасового сидения за рулем. Накрыл руками твердые округлости поверх тонкой хлопковой ткани, уместив их в ладонях, ласково похлопал, а затем легкими поглаживаниями прошелся по низу живота. Тут же почувствовал, как напряженный, но дремлющий пенис, удерживаемый плотно облегающими трусами, ожил и прислонился к ноге, норовя выбраться на свободу.
Он приспустил боксеры с задницы, и вывалил свои причиндалы, подставляя струе прохладного воздуха. Покряхтывая от удовольствия, почесывал зудящую от пота промежность, рассматривал темные волосы на лобке немного отросшие и начавшие курчавиться, запустил в них руки, расправляя поверх твердеющего члена. Потянул трусы вниз по ногам, пока они сами не упали на пол, и вышагну из одежды, красуясь перед высоким зеркалом в ослепительной наготе.