Терем желаний

Сакредова Ольга

– Как вас зовут?
– спохватилась Лиля.

– Какое это имеет значение?
– запинаясь, спросила Маша.
– Извините, я пойду. До свидания.

Лиля кивнула и направилась к выходу.

Недовольство Наташей смягчалось вниманием этой девушки.

"Скромная!" - усмехнулась про себя Лиля. Ей захотелось отблагодарить библиотекаршу за доброе участие к несчастью брата. Но как? Деньгами - даже оскорбительно, подарок - вряд ли возьмет. Надо сказать Валере, решила Лиля, пусть сам думает. А с другой стороны, ее никто не просил

проявлять заботу. Чего ради волноваться из-за благодарности?

– Черт!
– тихо прошептала Лиля.
– Простое "спасибо" она-то заслужила? Посмотрим.

Лиля отмахнулась от непрошеных мыслей и стала искать глазами свободное такси.

***

– Коля, вам понравился творог?
– спросила Маша, выкладывая на тумбочку около Валеры пакеты, судки, банки с едой.

– Я люблю творог, - удивленно ответил. Коля.
– Я все люблю.
– И засмеялся:

– А сам - как вобла сушеная.

– Каждый раз, - объяснила Маша, - я забываю, что Валера не ест молочное, но не уносить же обратно. Может, мне сразу положить творог на вашу тумбочку?

– Оставь, - коротко приказал Валера. Маша улыбнулась ему, но в глазах была печаль, а Валера думал о неестественной разговорчивости Маши.

– Зачем?
– Она подавляла в себе желание уйти, остаться одной, чтобы обдумать известие о невесте Наташе.
– Потом санитаркам придется перекладывать или выбрасывать его.

– Вы о твороге, Маруся?
– уточнил Коля.
– Валера так смачно пережевывает его, что слюнки текут.

А я-то думаю, почему вы спрашиваете?

– Балаболка!
– вспомнил Валера определение ушедшего Николая Васильевича.

– Зачем ты так, Валера?
– Маша не на шутку обиделась за Николая, что подстегнуло и ее боль. Почему он умолчал о невесте? Хотя нет. Кажется, он говорил о ком-то или хотел сказать, но Маша не дала. Она перебила его и что-то сказала в ответ, что-то напыщенное и очень глупое, но что?

– Ничего страшного, - весело откликнулся Коля.
– Я люблю поговорить и не обижаюсь. Меня и Муся так называет дома. Сегодня приходила, пирог с вишнями принесла. Хотите?

– Хочу, - согласилась Маша.
– В обмен на творог, тут всем хватит.

Она взяла с Колиной тумбочки тарелку и вернулась к Валере. Он внимательно следил, как Маша перекладывает на тарелку жирный творог. Первый раз она согласилась принять угощение, и то из чужих рук. Сколько Валера ни просил ее съесть апельсин, или банан, или яблоко, зная, что в доме Маши не бывает экзотических фруктов, она упорно отказывала ему. А тут у какого-то Коли с удовольствием берет пирог.

Маша обильно помазала творог густой сметаной и отнесла еду Коле.

– Достаньте в тумбочке пакет, - предложил он, принимая угощение.
– Муся печет отличные пироги, вам понравится.

Она отрезала кусочек, попробовала.

– Очень вкусно, - улыбнулась в ответ. Завернула в бумагу оставшийся кусок, положила в тумбочку.
– Спасибо, Коля.

– Сделай

мне тоже, - грубо попросил Валера, злясь на Колю и свою беспомощность. Врезать бы по уху этой деревенщине! Маша, как назло, разговаривает только с ним.
– И оставь пирог попробовать.

– Маруся, я уже могу вставать, - похвастал Коля.

– Я вижу, с вас сняли гипс.

– Вчера пробовал костыли.

– Значит, скоро домой?
– порадовалась девушка. Валера молча давился творогом.

– Сейчас я покажу вам, как умею ходить.

– Подождите, Коля.
– Маша вскочила со стула.

– Маш, я больше не хочу.
– Валера протянул ей судок, ожидая похвалы за самоотверженное послушание в диете.

Она мимоходом схватила посуду, поставила на тумбочку, слова не сказав, не посмотрев на него, и быстро пошла к Коле.

– Давайте тарелку. Я вымою ее, а вы приготовитесь пока.

Валера осуждающе смотрел на ее спину, испытывая обиду и ревность.

Кровать под Колей заскрипела, он осторожно потянулся за костылями. Маша повернулась, оперлась на умывальник и, забыв о тарелке в руке, взглядом помогала Коле подняться на ноги.

– В-вот, - выдохнул он. Опираясь на костыли, он подтянул широкие спортивные штаны, едва державшиеся на худощавой фигуре.
– Сейчас пройдусь.

– Мужик!
– презрительно буркнул Валера, отворачиваясь.

И что Маша цацкается с ним? Какое ей дело до Коли? Кого она навещает, черт побери, его или соседа по палате?

Но двое не слушали и не обращали на Валеру внимания, поглощенные достижениями Коли. Маша следила за первыми неуверенными шагами и молилась, чтобы он не упал. Когда Коля добрался до кровати Валеры и вцепился в высокую спинку, оба облегченно вздохнули.

– Вы молодец, Коля!
– Глаза Маши победно сияли, как будто это она делала первые шаги.
– Ой!
– Девушка поймала выскользнувшую из рук тарелку, и оба весело рассмеялись.

– Теперь обратно.
– Ободренный Машиной поддержкой, Коля с усилием оторвал пальцы от опоры.

Обиженный Валера даже не взглянул на товарища по несчастью, демонстративно разглядывал стену с салатовыми панелями.

В неловком молчании Маша посидела несколько минут, потом встала, высвобождая руки из больничного халата.

– Ну, я пойду.

– Вы придете завтра, Маруся?
– спросил Коля.
– Устроим праздник с танцами.

– Усни!
– Злость нашла выход в приказе Валеры, и снова Маша с укором посмотрела на него.
– Маша, побудь еще.

Она взглянула на часы.

– Сейчас начнется обход, и меня однозначно выгонят.

– Маш, я хотел попросить тебя... Сядь, есть еще время.
– Пересиливая боль в спине, Валера потянулся к ней рукой. Маша села, стараясь не замечать его жеста, двумя руками она держала сумку на коленях, и Валера уронил руку на живот, разочарованный Машиной непонятливостью.
– Там в тумбочке ключи. Возьми их.