Терновая ведьма. Исгерд
Шрифт:
Верховный спорить не стал.
— Когда-то и Роза Ветров казалась мне вымыслом…
— Давайте-ка сменим тему, — хлопнула в ладоши терновая колдунья. — Терпеть не могу небылицы о костях… Ладно, если их рассказывает Зефир, — речь у него задорная, полная жизни. А вот тебе, Хёльмвинд, только жуть наводить!
Набрав в легкие сладковатого дурманящего воздуха, она распрямила спину.
— Лес как лес — ничего необычного.
Но Таальвен соглашаться с женой не спешил. Поравнявшись с ветром, он указал на свитый в кольцо хлыст, притороченный
— Умеешь обращаться с этой штукой?
— Можешь не сомневаться, — отозвался верховный с грозной готовностью.
Выглядело это как приглашение к драке.
«Ее нам только недоставало!» — помрачнела Изольда.
Но ссоры не последовало. Таальвен умолк, Хёльмвинд поддержал паузу, будто оба они разом потеряли друг к другу интерес. Дальше спутники шли уверенно, не оглядываясь. Можно было подумать, впереди их ждет не хищная голодная чаща, а мощеная замковая аллея, до которой рукой подать. Ветви высоких дубов чернели в звонкой безветренной тишине.
Через несколько дней троица привыкла к таинственному лесу. По ночам Хёльмвинд с Лютингом по очереди дежурили у костра, днем старались одолеть расстояние побольше. Препятствий на пути не возникало.
Невзирая на мрачные отголоски легенд, в Гладан-Къёль водились сычи, белки и зайцы. Последних Таальвену удавалось изловить пару раз, и тогда на ужин закатывали настоящий пир. А как-то утром приморский королевич заметил в лощине оленя и показал Изольде.
— Хорошо, что у нас нет лука и стрел, — прошептала она с восхищением, любуясь грациозной фигурой вдалеке.
Зверь безмятежно жевал траву.
— Даже если бы были, вряд ли я стал бы на него охотиться. — Таальвен подался назад, бесшумно выбираясь из густого кустарника, за которым он с принцессой прятался, словно за непроглядной зеленой стеной.
— Тебе тоже его жаль? — Изольда шмыгнула следом и вынула из прически несколько веточек.
Ее простодушие вызвало у королевича улыбку.
— Нет. Нам не съесть столько мяса за один раз, с собой мы его тоже не унесем…
И хотя в словах Лютинга звучала лишь справедливость охотника, на лицо Изольды набежала печальная тень: как буднично он рассуждает об убийстве.
Время текло — небо темнело и снова вспыхивало, но Гладан-Къёль и не думал редеть. Таальвен с Северным ветром сохраняли шаткий нейтралитет, перекидываясь за день десятком фраз. Кажется, обоих это устраивало.
Приморский принц ни в чем не винил верховного, но чувствовал: пока тот исподтишка разглядывает колдунью, не стоит считать его другом. С другой стороны, в его верности принцессе Лютинг не сомневался и спокойно оставлял девушку под присмотром северного владыки.
Изольда же угрюмых перемигиваний мужчин намеренно не замечала, всеми силами стараясь развлечь спутников. Она пела и болтала без умолку, расспрашивала о Приморском королевстве и Сеам Хор, восхищалась исполинскими деревьями и жарила на костре грибы, которые получались не слишком съедобными.
— Отрава, а не еда! — закашлялся Хёльмвинд, выплевывая горькое угощение. — Ты же ведьма, женщина, значит, обязана уметь готовить!
— Неужто? — негодующе потеребив складку алого плаща, воскликнула принцесса. — Предлагаешь и на метле полетать?
Ветер скривился, запивая ключевой водой ужин, а вместе с ним иные упреки.
Больше Изольда не стряпала. Каждый вечер на стоянке ее предупреждающий взгляд говорил: «Только заикнитесь об ужине — превращу в жаб».
И мужчины благоразумно помалкивали — становиться лягушками им не хотелось.
— Двоелуние, — зачарованно промолвила колдунья, спрыгивая с кряжистой дубовой ветки, — невиданная красота!
Различив среди крон проблески лилового и голубого, она забралась повыше, чтобы отыскать на небе налитых красками Серба и Альхеку. И, завидев круглые бока обеих лун, задохнулась от восторга.
Вечер только набирался темени, медленно наступал, сбиваясь в синие лужицы призрачного тумана. Потому сияние зорь сквозь листву было не разобрать. А вот лунные блики прошивали ее навылет, паутиной тянулись от могучих древесных верхушек до земных листвяных покровов.
Подозрительно всматриваясь в медленный танец света у ног, Таальвен невольно отступил в спасительную тень.
— Что-то здесь неладно… Слишком ярко.
— Еще бы! — Принцесса восторженно затанцевала. — На небе целых две полных луны.
Лютинг нахмурился. Делать привал в этом месте он отказался наотрез, и в поисках подходящей поляны путники прошагали еще несколько верст.
Почти смеркалось, но лиловая голубизна только сделалась ярче.
— Вон там прогалина. — Утомленная долгим переходом, Изольда была согласна и на самую непритязательную постель.
Но Северный ветер жестом удержал ее.
— На ней также не стоит ночевать.
Спросить почему принцесса не успела. Раньше чем слова сорвались с языка, в разноцветных всполохах она увидала связки из перьев и мелких птичьих костей, гирляндами висящие на дальнем дереве.
Внутри все похолодело.
— Идем. — Таальвен потянул ее за руку. Но от того, что жуткая картина осталась за спиной, ничуть не полегчало.
Дебри потихоньку сгустились, овраги и буреломы все чаще преграждали дорогу.
Настороженно оглядывая заросли дикого кустарника, колдунья вдруг кивнула в сторону.
— Еще одно дерево.
Добела обглоданные кости позвякивали на ветвях ближайшей осины. На этот раз их обнаружилась добрая дюжина — черные перышки лоснились в лунных отблесках.
Лютинг замер в нерешительности, гадая, стоит ли возвратиться или безопаснее продолжить путь. Но как только он обернулся, ответ прояснился сам собой: вместо зеленых крон позади насколько хватало взора белели россыпи костяных амулетов.