Терновая ведьма. Исгерд
Шрифт:
— Есть здесь хоть кто-нибудь? — кричит принцесса в темноту, но в этом пустынном уголке тщетно ждать помощи.
Наконец впереди загорается слабый свет. Не помня себя от радости, она бежит на всполох, вытаскивая ноги из пыльной реки.
— Еще немного, — ликует принцесса, разрывая тяжелую завесу обморока.
И как только он отступает, реальность молотом обрушивается на ее плечи, жжет нестерпимой болью, путами врезается в нежную кожу.
«Жива, — с облегчением выдыхает Изольда. — Я жива, и значит, не придется проводить остаток вечности в страшном, спаленном дотла
— А все же зря ты ее приволокла… — донеслось до принцессы сквозь пелену дурноты. — Вдруг девка окажется ведьмой?
— Будь она колдунья, давно бы поджарила мне бока…
Этот скрипучий голос показался Изольде знакомым.
— Но, Ида, глянь только на ее колючки!
— И что мне до них, Арса? Может, хитрюга нарочно разрисовалась, чтобы отгонять таких недотеп, как ты!
— А если за ней дружки явятся?
Послышался гулкий шлепок, похожий на звук подзатыльника. Глодальщица по имени Арса охнула и жалобно заскулила.
— Никто не придет, — недобро прокаркала ее сестра. — Вот-вот Ойра доберется до них, а там уж соколикам не расправить крылышек — в два счета освежует и принесет домой отдельно от костей.
Она коварно захихикала, и какое-то мерзкое густое варево забулькало в такт.
От последних слов терновую колдунью бросило в дрожь. Чудовище ведет речь о Хёльмвинде с Таальвеном? Изо всех сил она дернулась и попыталась вскочить. Но онемевшие от узлов на щиколотках ноги отказались повиноваться.
— Смотри-ка, наша рыбка очнулась! — Ида обернулась на шум. Острые морщинистые уши отвратительно оттопырились. — Сладко ли ты спала?
— Отпустите меня! — храбро выпалила Изольда в зеленовато-бурое лицо. — И тогда я, быть может, не стану вас наказывать.
— Ишь какая грозная! — Глодальщица ухватилась за свисающую с потолка веревку и потянула.
Тут же руки принцессы, и без того сведенные и связанные над головой, вздернуло выше некуда. Плечи обожгло, суставы жалобно хрустнули.
— Повиси часок-другой, авось успокоишься… а мы пока распотрошим сегодняшнюю добычу.
— Нет! — Изольда яростно затрепыхалась. — Не смейте трогать Хёльма и Таальвена! Я вас прокляну!
Заслышав о проклятиях, более трусливая от природы Арса юркнула за пузатый закопченный бок гигантского чана.
— Она упомянула чары, Ида! Что, если девка захочет нас заколдовать?
— Пусть попробует. — Глодальщица ухмыльнулась и, выудив из котла мозговую кость, впилась в нее острыми кривыми зубами. — Вкусно… Но подбавь сон-травы, сестрица, а то зелье ослабеет.
— Сон-травы? — Болотные глазки Арсы взволнованно забегали. — Разве той, что мы бросили, не хватит?
Хляп! Ида шарахнула Арсу деревянной ложкой по лбу и раздражённо заворчала:
— Сколько можно препираться? Делай что велю, бестолочь! Или прикажешь мне идти в чулан?
— Что ты? — залебезила позеленевшая, как камыш, глодальщица. — Я и в одиночку управлюсь. А ты лучше отдохни.
Прихрамывая, она потащилась в вырытую прямо в стене кладовую и суетливо там зашуршала.
Ида вновь принялась за свое пиршество.
С омерзением наблюдая, как она чавкает и причмокивает,
Теперь-то принцесса поняла, как сильно ошиблась, посчитав Иду вековой старухой. Пускай та и была древней, а по росту едва догоняла девушку, зато обладала плотным приземистым телом, дающим особые преимущества. Могучие ноги наверняка позволяли легко отталкиваться от земли, прыгать и настигать жертву в полете, а сильные руки способны были переломить шейный хребет даже крупному животному. Стоит ли говорить о человеке, сморенном сном…
Представив, как чудовище, подобное Иде, подбирается к одному из ее спутников, Изольда судорожно вздохнула. Ей срочно нужен волшебный терновник! Но как бы она ни скрежетала зубами, шипы на ее коже не шевелились. Только веревки впивались сильнее.
— А вот и я… — Арса боком вынырнула из чулана, волоча по земле старую просмоленную корзину.
Ида даже не взглянула в ее сторону. Уши глодальщицы напряженно встопорщились.
— Слышишь?
— Нет. — Арса испуганно вжалась в стену.
Откуда-то сверху долетел свирепый захлебывающийся лай, напоминающий хрип придушенной арканом собаки.
— Варх-варх-варх!
Бывшая провожатая терновой колдуньи нахмурилась.
— Снова Ферх разбрехался. — Она притопнула узловатой босой ступней и швырнула на скамью недоеденный ужин. — Небось, дохлятину учуял.
И, сцапав с дальней полки гниющий кусок мяса, направилась в мрачную нору подземного коридора.
— Схожу — проверю, а ты стереги. Да глаз с ведьмы не своди — не то удерет!
Стоило Иде скрыться, Изольда принялась вертеть затекшей шеей из стороны в сторону в надежде выяснить, в какой переплет она угодила. Положение было хуже некуда. Ноги оказались связаны, руки также опутывала толстая веревка, верхний конец которой предусмотрительно намотали на железный крюк. Тот, в свою очередь, крепился к канату, подвешенному к потолочной балке. Именно за него и тянула злобная глодальщица, желая поднять пленницу повыше и показать тем самым, кто хозяин в этом жутком доме.
Но дом ли кругом вообще? Украдкой потирая о предплечье ноющий от недавнего удара затылок, Изольда на миг воскресила в памяти темную могильную насыпь. Курган на кладбище выглядел внушительно — под землей его переходы точно тянутся до бесконечности. И нет сомнений в том, что принцесса сейчас в одном из сырых могильных залов.
Она обшарила комнату быстрым взглядом, пряча его под густыми ресницами: для вырытой ради покойников комнатушки размер усыпальницы был огромен. Скругленные неровные стены куполом уходили под потолок. Там и здесь в них виднелись слепые провалы узких ходов. Всего Изольда насчитала двенадцать — и то лишь из главного холла. Если туннели разветвляются в глубине, бегство по ним без знания нужного направления равносильно погибели. Хорошо, что она запомнила лаз, ведущий на поверхность.