Терпкое вино любви
Шрифт:
— Здравствуйте! Какими судьбами? — спросила она.
— Что ж, не стану скрывать от вас правду — я вас выследил. Еще вчера. Теперь я знаю, где вы живете и какие курите сигареты.
Ольга неожиданно для самой себя почувствовала облегчение. Значит, он все-таки ждал ее вчера возле библиотеки. Только решил не подходить. Почему-то — она сама не знала почему — это было для нее важно. Но показывать свою радость человеку, с которым была едва знакома, Ольга считала неприличным.
— Я очень рада, — вежливо сказала
— Весьма польщен, — расплылся в улыбке Мишель и скромно опустил глаза.
Ольге казалось, что сейчас он томным голосом скажет знаменитую фразу кота Матроскина из мультфильма про дядю Федора: «Я еще и вышивать могу». Но он, конечно, ее не сказал — откуда ему, бедному, знать про советские мультики?
— Кстати, вам удалось вчера просмотреть все ваши книги? Вы же так спешили? — галантно поинтересовался он.
— Я и сейчас спешу, — увела разговор в сторону Ольга. — Сегодня я пропустила первую пару.
— Понимаю, — закивал Мишель и весело подмигнул ей.
Ольга вдруг почувствовала, что рядом с этим юношей ей удивительно хорошо. От него исходило тепло, какая-то лучистая энергия, которая манила и звала за собой.
— А вы почему не на занятиях? — спросила она. — Вы же учитесь.
— Мы уже закончили семестр.
— А что же вы тогда делали в библиотеке?
— Вам действительно интересно? — прищурился он.
— Любопытно, — уточнила Ольга.
— Это уже прогресс. Ну хорошо, я вам отвечу. Только не удивляйтесь. В библиотеке я читал книги. Видите ли, я пытаюсь заработать себе на хлеб написанием научно-популярных статей по истории бытовой техники. Ископаемые кофемолки, овощерезки, машинки для нарезания лапши…
— А заодно выслеживаете симпатичных девушек… — неожиданно для себя съехидничала Ольга.
Мишель сделал уже знакомое ей каменное лицо. Она знала, что серьезность эта ненастоящая.
— Ваша ирония неуместна, — чопорным тоном сказал он. — Во-первых, я имею право на отдых. А во-вторых, я выслеживаю вовсе не симпатичных девушек.
— Что вы хотите этим сказать? — приготовилась рассердиться Ольга.
— Если уж я и выслеживаю, то только бесспорно красивых девушек. Точнее — одну красивую девушку. А еще точнее — вас.
Ольга с тревогой посмотрела в окно. На следующей остановке ей выходить. Это не ускользнуло от внимания Мишеля.
— Когда у тебя кончаются занятия? — неожиданно он перешел на «ты».
— В четыре, — сказала Ольга, поднимаясь, чтобы идти к выходу.
— После этого ты свободна?
— Относительно.
— Буду ждать тебя на этой же остановке. Ах, извини! Я забыл сказать тебе о главном: я приглашаю тебя в ресторан.
— Но я не хожу по ресторанам, — попыталась возразить Ольга, — и тем более с незнакомыми мужчинами…
— Понимаю,
— Да нет же, — Ольга не смогла сдержать улыбку, — просто я не люблю быть кому-то должной.
— Да ты мне уже задолжала! — всплеснул руками Мишель. — Я тебя позвал вчера, а ты не пошла. Но если от приглашения в библиотечный буфет ты еще имела право отказаться, то сейчас это невозможно. Как там говорят ваши коммунисты — «явка строго обязательна»?
Тут Ольга не выдержала и расхохоталась.
— Значит, на остановке? — Мишель выжидательно склонил голову набок.
Ольга кивнула и вышла из автобуса. Затем помахала отъезжающему Мишелю рукой и бодро зашагала по дорожке к зданию университета. От ее вялости и сонливости не осталось и следа. Ольга легко взлетела по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. «Хорошо я смотрюсь — мало того, что иду ко второй паре, да еще скачу по лестницам», — подумала она, и ее снова разобрал смех. Впервые за много недель она ощутила, как внутри у нее шевельнулась давно забытая нежность. Просто нежность — ко всему на свете…
3
Ольга не помнила, как она дождалась конца занятий. Мысли ее все время витали где-то далеко, и старенькая преподавательница по теории французского языка Жюльетта бросала на нее удивленные взгляды.
— Может быть, вам все еще нехорошо? — учтиво спросила она Ольгу, и та едва удержалась, чтобы не сказать, что ей, напротив, очень хорошо, даже слишком хорошо.
Как только прозвенел звонок, возвещающий о конце последней пары, Ольга быстро сложила тетради в холщовую с кистями сумку и хотела уже бежать к выходу, как вдруг вспомнила про Натали.
— Послушай, — торопливо обратилась она к ней, — мне очень нужно… в библиотеку. Скажи всем, что я плохо себя чувствую, когда поедешь на вечеринку, ладно? Вечером я как-нибудь незаметно проскользну.
— Ну, хорошо, — пожала плечами Натали и состроила свою любимую ухмылочку. — Библиотека — это святое.
Ольге некогда было размышлять о том, что подумала на самом деле Натали. Когда она пришла на остановку, Мишель был уже там. Как и полагается настоящему французу, вместо приветствия он чмокнул ее в щечку.
— Ну, куда пойдем? Что бы тебе хотелось отведать? — Мишель решил сразу взять быка за рога.
— Я не разбираюсь во французской кухне, — честно призналась Ольга.
— Ну хорошо… Чем обычно французы поражают воображение иностранцев? Устрицы и лягушки, кажется, так.
— Только не лягушки. Я их люблю, — Ольга подняла на него сверкнувшие черным агатом глаза.
— Но почему же нет? Ты ведь их любишь?
— Я люблю их в другом смысле, как прелестных существ. Не станешь же ты есть, например, котят?