Террариум черепах

Крис-Джейн Кира

– Твоя ещё больше.

Мы подходим к спальне Макса.

– Отдала мне комнату побольше? В чём подвох?

– Не люблю, когда в комнате много пространства.

Из-за этого теряется уют.

Мы пару секунд рассматриваем голые стены, а

потом я язвительно произношу:

– Надеюсь, тебе поставят большую и мягкую кровать.

Макс усмехается.

Я уже иду к лестнице, когда в ответ слышу:

– Я тоже.

Я оборачиваюсь. Он стоит весь такой

расслабленный

и смеётся. Смеётся надо мной! Ну не сволочь ли?

Мы спускаемся вниз.

– Ну как? - спрашиваю я, хотя прекрасно слышала

ужасное: «Мы берём».

– Прямо с сегодняшнего дня готовимся к переезду,

– улыбается мама. - И до того, как мы переедем сюда,

мы поживём у Миши. Ты же не против?

– Нет…

Твою мать.

Семьдесят три

Последующие три недели были заняты переездом.

Это оказалось очень и очень непростой задачей -

перевозить нажитое за всю твою жизнь из своего родного

дома. При этом я и близко не ощущала, будто

перелистываю пресловутую страницу. Всё это время

меня не покидало чувство, будто я вырываю с корнем

большинство хороших страниц, а саму книгу сжигаю.

Довольно неприятное ощущение, надо заметить. Я несколько

раз за всё это время прокляла человека, придумавшего

фразу «С чистого листа». Люди, я вас умоляю, не верьте,

это ловушка. В который раз убеждаюсь. Нет никакого

«чистого листа», есть только опустошение и сожаление.

Помните, что либо всё остаётся, как есть, либо

возвращается на круги своя (а «круги своя» в понимании

каждого обычно совершенно разные), либо остаётся

пустота. А пустоту поэты прикрывают этими пафосными

фразами вроде «с чистого листа», «с нуля», или «решил

начать сначала». Жизнь неразрывна и слишком быстротечна,

чтобы что-то заканчивать или начинать сначала. Поэтому

если вы «перелистываете страницу», чтобы «начать с

чистого листа», вы, мой друг, лицемер и неудачник.

Я с тоской смотрю на голые стены гостиной и даже

хочу пустить скупую слезу, но как-то не получается.

Мне грустно и тоскливо, но я слишком бездушна, чтобы

плакать из-за переезда.

– Энни, не стой, - говорит мама.

Я последний раз окидываю квартиру, СВОЮ квартиру,

печальным взглядом и киваю. Выхожу в коридор, обуваю

ботинки, беру сумку, и мы с мамой выходим за дверь.

Она закрывает её на ключ и мы спускаемся по лестнице.

Завтра она отдаст этот ключ новому хозяину квартиры.

Книга тем временем горит синим пламенем.

Я была у Макса дома уже тысячу раз. Но сегодня

всё

ощущается иначе. С сегодняшнего дня я здесь живу.

Кто бы мог подумать, что я до такого докачусь?

Неаккуратно вырванные странички превращаются в пепел.

Макс всегда был манипулятором. Что-то, а управлять

людьми он умеет в совершенстве. Именно это помогло

ему убедить мою мать и своего отца в том, что не

будет ничего плохого, если мы будем ночевать в одной

комнате. А эти двое купились! Нет, ну я могу ещё

понять маму, которая может быть во мне уверена, так

как хорошо меня знает. Вернее, многого обо мне не

знает. Но как мог повестись Миша? Он с самого начала

нашего знакомства казался мне таким умным и

наблюдательным.

Одно слово. Манипулятор.

И вот лежит он на полу, я на его кровати, смотрю

в потолок, как в тишине комнаты раздаётся:

– Ань.

– Чего?

– Ты спишь?

– Ну если я тебе отвечаю, придурок, как думаешь, я

сплю?

– Ладно, с тобой лучше не разговаривать, когда у тебя

месячные.

Я закатываю глаза. Лучше б списал всё на то, что

ты кретин. Это ближе к истине.

– Макс, - зову я.

– Что?

– Что у тебя с Верой?

– Ничего.

– Кажется, ты ей нравишься.

– Не моя проблема.

– Нет, ну какая же ты всё-таки сволочь.

– Истеричка.

Я глубоко вздыхаю и пару минут лежу молча.

– Макс, а почему я? - спрашиваю я, припоминая, что

Верка на этот вопрос так и не получила вразумительного

объяснения.

– В смысле?

– Ну, почему ты был со мной? Из-за того, что тебя

забавляло трахать и меня и Леру?

– Ты ведь спрашиваешь не для того, чтобы услышать

от меня это.

– Я спрашиваю, чтобы услышать правду. Я не Юлиана

Смирнова, чтобы довольствоваться сладкой ложью, какой бы

неправдоподобной она не была.

Макс вздыхает.

– Ладно. Хорошо. Почему ты… Ну, знаешь, ты первая

из тех девушек, что я встречал, кто увлекается стихами

Блока и цитирует Карлина. Это нонсенс.

– Дело только в этом? - удивляюсь я.

– Знаешь, что бы там не говорили твои подруги и не

думала ты сама, ты привлекательная и милая. И мне

плевать, что они там говорят.

Помня, что просила правду, только правду, и ничего,

кроме правды, я отвечаю:

– Пошёл ты на хрен.

Макс, нисколько не смущённый моей реакцией (видимо,

он же окончательно привык к моим замашкам идиотки),