Террариум черепах

Крис-Джейн Кира

– Думаешь, они не знают? - встревает Игорева. -

толпа школьников всех возрастов и этот шум наверняка

привлекли их внимание. Но, теоретически, драка не на

школьной территории, так что им плевать.

Линина нога в замшевом сапоге врезается Смирновой

в живот. Нет, бездействие в данном случае - преступление.

Я прорываюсь сквозь народ и мчусь к школе. На ходу

оборачиваюсь, кидая быстрый взгляд. Успеваю заметить,

как они возбуждённо

кричат, поддерживая проигрывающую

или подначивая Лину Лебедеву на более жестокие

действия, смеются в голос. Мерзко, конечно, но разве

можно винить людей за их природу? Они хотят хлеба

и зрелищ и получают это.

Взбегаю по лестницам и залетаю в кабинет искусств,

натыкаясь на весьма неловкую сцену. Неудобно получилось,

но мне всё равно.

– Арина Викторовна, Альберт Николаевич, простите

ради Бога, что прервала ваше романтическое свидание, -

с трудом произношу я, совсем запыхавшаяся. К чёрту,

надо бросать курить. - Там во дворе рядом со школой

драка. И, боюсь, Лебедева скоро прибьёт Смирнову.

Арина Викторовна спрыгивает с парты, и они с

Фирсом молча направляются за мной.

Прекратить драку и разогнать собравшуюся толпу им

удаётся довольно быстро. Фирсов хоть иногда и бывает

лояльным, ослушаться его тяжело. Волевой человек, что

тут сказать. Я сижу на бордюре, бесстрастно наблюдая за

происходящим. Народ расходится. Видно, что Лина

Лебедева хочет как-то закрепить победу, ударить, сказать

что-нибудь колкое и обидное, или, может быть, даже

плюнуть, но при учителях сдерживается. Достаёт из сумки,

протянутой подружкой, влажные салфетки, вытирает кровь

с разбитой брови и окровавленные кулаки. Экзекуция,

видимо, будет завтра.

Чёртова сучка.

Ко мне подходит Ира.

– Отлично, Ань, вот нужно было тебе всё испортить,

– говорит.

Я молча показываю ей средний палец. Ирка, понимая,

что никакой реакции от меня не дождётся, закатывает

глаза и удаляется.

Я встаю и подхожу к Фирсу и Викторовне, стоящих

рядом с Юлианой.

– Идите, дальше я сама, - говорю.

Арина Викторовна с недоверием смотрит на меня и

спрашивает:

– Уверена?

– Да, абсолютно, идите.

Фирс с Викторовной возвращаются обратно в школу.

Юлиана Смирнова сидит на скамейке и смотрит в

землю. Удивительно, но не плачет. Выглядит ужасно.

– Пойдём ко мне, - говорю.

Поднимает голову.

– Зачем? - хрипит она.

Пожимаю плечами.

– Приведём тебя в порядок,

красавица.

Принцесса сухо усмехается.

– Красавица, ага.

Я сажусь на скамейку рядом с ней, достаю из сумки

пачку и зажигалку, беру одну сигарету и закуриваю.

– Сейчас не красавица. Но в обычное время ты ничего.

– Дай мне сигарету.

Я удивлённо смотрю на неё, достаю из пачки ещё

одну сигарету и протягиваю ей. Прикуриваю. Юлиана

Смирнова не кашляет и не морщится, затягивается уверенно,

будто делала это раньше много раз, изящно выдыхает

сизый дым.

– Смирнова, я сделаю всё, чтобы эту суку вышвырнули

из школы, - говорю.

Принцесска удивлённо смотрит на меня.

– Почему?

– Ну а вдруг я скоро умру. Так и не сделав ничего

хорошего. Это было бы обидно.

Юлиана сухо усмехается.

– Чертовски обидно, - соглашается она.

Мы молча докуриваем, потом я говорю:

– Ладно, пойдём. Хоть человека из тебя сделаем.

Дома никого нет. Не знаю, где шляется Макс, и

знать не хочу.

Юлиана Смирнова, скинув безнадёжно испорченную

одежду, скрывается за дверью ванной, предварительно

взяв у меня большое махровое полотенце. Я беру её

тряпки и без сожалений выкидываю в мусорное ведро.

Смирнова выходит через час, шикарные длинные

волосы снова чистые и блестят. На лбу рассеченная рана,

нос опух и покраснел, на скуле и подбородке

огромные кровоподтёки, которые совсем скоро превратятся

в тёмно-фиолетовые уродливые синяки. Да и в целом

выглядит неважно.

Я протягиваю ей одежду из той, что

никогда-в-жизни-даже-под-пытками-не-надела-бы и чистое

бельё из той же серии. Она одевается и выходит из

ванной.

Юлиана сидит за кухонным столом, пока я

обрабатываю ей раны. Она дёргается, морщится и иногда

даже вскрикивает. Уже во второй раз мне приходится

возиться с раненым. С моей кармой, ей-богу, что-то не

то.

– Хочу тебя поздравить, Юлиана Смирнова, - говорю я,

выкидываю использованные ватные диски в мусорку и

сажусь за стол рядом с ней. - Нос тебе не сломали,

просто разбили. Я обработала, скоро заживёт.

Смирнова обхватывает кружку с чаем обеими руками

и мрачно усмехается.

– Да я просто везунчик.

Я кидаю взгляд на неё.

– Мне нравится твой здоровый сарказм. Что у вас

с Лебедевой-то случилось?

– Она шлюха, - пожимает плечами та. - Я просто