Терре-Хот
Шрифт:
БАРТ/РАЙЛИ. Аминь. Восславим Господа.
РЕКС/ДЕБС. Ты все шутишь, а это не смешно. Я не религиозный человек. Мне без разницы, что считают приличным эти богобоязненные лицемеры. Каждый вечер недели в домах добропорядочных граждан более чем достаточно и насилия, и рабского труда.
БАРТ/РАЙЛИ. Только не в моем доме.
РЕКС/ДЕБС. Мне просто не нравится, что такая милая девушка, как ты, продает свою жизнь людям, которые ей безразличны.
САЛЛИ. Люди мне небезразличны. Я люблю людей.
РЕКС/ДЕБС. Пойдем со мной к миссис Дебс. Она угостит тебя теплым вишневым пирогом и простоквашей.
ДРУЗИЛЛА. Иди, Салли. Почему нет?
САЛЛИ. Я не знаю. Вы действительно думаете,
РЕКС/ДЕБС. Она – восхитительная женщина. Я знаю, что она примет тебя с распростертыми объятьями. Ты будешь нам, как дочь. Вот увидишь.
ГРЕЙС/МИССИС ДЕБС (Прожектор освещает стоящую у кулисы ГРЕЙС, в роли МИССИС ДЕБС, в большой дурацкой шляпе, нервно потирающую руки). Да, Салли, разумеется, мы будем тебе рады. У нас не было дочери, а мистер Дебс питает слабость к молодым девушкам. И он – святой, действительно, святой. Я уверена, у него никогда в жизни не возникало непристойных мыслей. Но больше никто этого не знает, а ему наплевать, что думают люди, так чего мне волноваться из-за того, что женщины на улице как-то странно на меня смотрят, а у меня самой, когда я поливаю цветы, иной раз появляется неудержимое желание задушить канарейку. Я люблю канарейку. Юджин постоянно раздает наши деньги. Я постоянно готовлю для бродяг. Он любит людей. Это не игра на публику. Этот человек искренне любит людей. И он любит меня, я знаю. Я просто хочу сказать тебе, Салли, что эта любовь ужасна, отвратительна, нет ничего ужаснее чистой любви, Салли. Так что приходи и стань нашей маленькой дочерью, а рехнувшись, я помашу рукой окнам, когда меня будут увозить.
(Падающий на ГРЕЙС свет гаснет).
РЕКС/ДЕБС. Так что скажешь, Салли?
(САЛЛИ колеблется, смотрит через сцену на МИССИС ДЕБС).
САЛЛИ. Мне здесь нравится. Нравится запах воды в фонтане по утрам. Птицы в саду за домом. Белки прибегают, когда ты их кормишь, а зимой в доме тепло и уютно. На ферме мы жили среди свиней. Я еще немного здесь поживу. Не рай, конечно, но меня все устраивает.
ДРУЗИЛЛА. Салли…
САЛЛИ. Нет. Все у меня хорошо. И пока я ничего не хочу менять.
РЕКС/ДЕБС (с грустью смотрит на САЛЛИ). Меня постоянно поражает стремление молодых людей наслаждаться своей трагедией, как кока-колой. Я нахожу это совершенно поразительным.
(Качает головой и уходит).
БАРТ/РАЙЛИ. Ты поступила правильно, Салли.
САЛЛИ. Здесь пианино и все такое, и я должна петь, что Луи будет делать без меня? И мужчины нормальные, за исключение разве что мистера Тайлера, оптометриста, который любит рисовать у меня на груди таблицы проверки остроты зрения, мистера Дарби, гробовщика, который приезжает сюда на своем катафалке и любит заниматься этим в гробу, и мистера Тарка, мясника, который втирает в меня мясной фарш. Но все это опыт, который девушка может использовать в своем искусстве. Ведь так?
БАРТ/РАЙЛИ. Да. Искусство, оно волшебное. Превращает мясной фарш в песню. Магия. (Целует ее в лоб и уходит).
ДРУЗИЛЛА. Ты в порядке, Салли?
САЛЛИ. Нет.
ДРУЗИЛЛА. Хочешь кока-колы? Я плачу. (САЛЛИ смотрит на свои руки. ДРУЗИЛЛА обнимает ее). Не волнуйся об этом. Просто подожди. В мире много хорошего, доброго и любви, все это к тебе придет.
ПРУДЕНС (читает). Любовь: глубокое эмоциональное влечение, сильное сердечное чувство, любовь к театру; страстная увлеченность персоной противоположного пола; возлюбленный; любовник, сексуальная
(ЛУИ играет последние аккорды песни САЛЛИ, часы бьют один раз).
3
(САЛЛИ сидит на прежнем месте, вся в своих мыслях, тогда как остальные снуют взад-вперед, готовясь к следующей картине).
ДЖЕК. Да, слезы душат и капают.
РУБИ. Циник.
МИССИС САРСИ. Этот город убил Юджина Депса.
РЕКС (стягивает парик с лысиной). Боже, до чего жарко в этой хреновине.
МИССИС САРСИ. Убил его ударом в спину. Он любил этот город, а город его убил.
БАРТ. Неправда это.
МИЛЛИ. Теперь я могу уйти?
РУБИ. Еще нет, сладенькая.
МИССИС САРСИ. Город разваливается, просто разваливается. Все это чертовы пластмассовые люминесцентные знаки по всему городу. Уродство, уродство.
ЛОН. Так и скажи им, мама.
МИССИС САРСИ. Какая-то помойка.
МИЛЛИ. Если не возражаете, я возьму свою одежду и…
МИССИС САРСИ (обнимает МИЛЛИ за шею, тянет к себе, пока говорит). Красивые старые здания, на берегу Вабаша, прекрасные старые игорные заведения и публичные дома вдоль реки. А потом эти грязные крохоборы снесли их все, утверждая, что содеянное ими кому-то во благо, на самом деле уродуя лицо города.
МИЛЛИ. Не понимаю я, что именно здесь происходит, в этом моя проблема, и…
МИССИС САРСИ. Я скажу тебе, что происходит. Весь мир изуродован пластиком. Приглядись внимательнее, и кое-где ты все-таки найдешь старое викторианское окно, не замеченное этими вредителями, дверную арку, в переулке, скрытую плющом, редкий флюгер на крыше. Все, что осталось.
МИЛЛИ. Невозможно остановить прогресс и…
МИССИС САРСИ. Чушь собачья. Прогресс. Ты говоришь о прогрессе, а этот город воняет, как трусы Кинг-Конга. Это место могло стать культурным центром, могло стать образцом для других. Депс знает. Юджин был святым. Он заботился таких, как мы, работающих людях.
ГРЕЙС. Аминь.
МИССИС САРСИ (не отпускает МИЛЛИ от себя. Так крепко сжимает шею, что МИЛЛИ начинает задыхаться). Индейцы знали об этом, когда охотились на динозавров. Эду Трампи поезд на Санта-Фе отрезал обе ноги, но он терпеть не мог пластик. Железнодорожные рельсы оплели шею города. Я люблю этот город.
(МИССИС САРСИ плачет. РЕКС подходит, разжимает руку, державшую шею МИЛЛИ удушающим захватом. Лицо девушки начало синеть).
РЕКС. Мне нравятся, что железные дороги проложены по всему миру. С ними мир становится реальнее. Мне это нравится. Потому что красиво. (Держит МИЛЛИ за плечи, заглядывает в глаза). Разве тебе не нравится?
МИЛЛИ (его пронзительный взгляд ее нервирует). Да.
РЕКС. Да. (Какие-то мгновения смотрит на нее, потом поворачивается, бросает парик ДЕПСА в сундук). Кого нам здесь не хватает, так это еще одной голозадой шлюхи.
ХЛОЯ (обращаясь к МИЛЛИ). Все нормально. Рексу прострелили голову в Арденском лесу во Франции. Он даже медаль получил.
МИССИС САРСИ (пребывая в своем мире). Индейцы выслеживают последнего тираннозавра, ползущего в ад с нами в зубах, умирающего в болотах за библиотекой. Мне без разницы. У меня есть мой дом.