Терроризм вчера, сегодня и навеки
Шрифт:
Неконвенциональное оружие
Да, терроризм приобретает уже и «измерение Апокалипсиса». Триада периода «холодной войны» - ядерное, химическое, биологическое оружие, теперь не является эксклюзивным инструментом устрашения со стороны государств, которые им обладают. По некоторым подсчетам, не менее 20 различных негосударственных субъектов (повстанческих движений и террористических групп) предпринимали, или предпринимают, усилия по приобретению, или разработке и производству, а затем, соответственно, и применению ОМП. Конечно, речь идет лишь о самых примитивных, маргинальных подвидах такого оружия, например распыляемых радиоактивных материалах («атомная бомба бедняка»), или химических субстанциях промышленного назначения. В частности, досье собранное на группировку «Аль-Каида» до, и особенно, после терактов 11 сентября, однозначно подтверждает факт приложения активных усилий по приобретению критических технологий и компонентов, а также самостоятельное экспериментирование по разработке ОМП по трем основным направлениям: биологическое оружие, радиологическое оружие, боевые отравляющие вещества.
Самый
Знаменитая «почтовая атака» спорами сибирской язвы, произведенная безымянным американским ученым – биотеррористом, последовавшая практически сразу за терактами «Аль-Каиды» 11 сентября, еще раз подтвердила, что биологическое оружие на сегодняшний день остается самым опасным видом ОМП, о котором только может мечтать любая террористическая организация. Если усилия по производству химического, и особенно, ядерного оружия, и затратны и заметны, то био-оружие может быть создано и произведено в лабораторных условиях, а затем применено даже одиночками, имеющими для этого достаточное образование, научный талант и нарушенную психику. Невидимый и смертельно опасный враг – штаммы и вирусы ботулизма, сибирской язвы, лихорадки эбола, сальмонеллы, черной оспы, могут быть без особых усилий разосланы в почтовых конвертах, распылены с частного самолета, или спущены в систему водоснабжения многомиллионного города. Далее – тысячи смертей, паника и хаос, по сравнению с которыми состоявшиеся в сентябре – октябре 2001 г. события в США будут выглядеть самым легким сценарием. Кстати, проведенные в тот период опросы и замеры общественного мнения показали – многие американцы верят, что худшее в этом плане еще впереди.
Итак, мы рассмотрели, насколько это было возможно в нашем регламентном формате, методы и средства их реализации, присущие современному международному терроризму, точнее, его первому эшелону. На очереди – второй и третий (периферийный) эшелоны.
Блок 6. Второй эшелон и периферия современного терроризма
А теперь продолжим разговор о международном терроризме через призму его политического, информационного и финансового компонентов, а также остановимся, насколько это будет возможно, на разнообразных периферийных формах проявления самого феномена, как такового.
Политический, информационный, финансовый компоненты
Невиданное доселе явление – мимикрия под легальный контекст в виде многочисленных представительских организаций прикрытия, косвенно контролируемых парламентских фракций, различных структур гуманитарного, культурно-просветительского, религиозного, информационного профиля, являются своеобразной «торговой маркой» сегодняшнего терроризма. Интенсивная аппликация политических технологий происходит параллельно с освоением родственных медийных технологий, реализацией интенсивного информационно-пропагандистского обеспечения с полноценным использованием потенциала электронных и печатных средств массовой информации, а также Всемирной сети. Все эти формы активности обеспечиваются доходами как от законной коммерческо-предпринимательской деятельности, так и нелегальных поступлений, обеспечиваемых фактическим сращиванием двух феноменов современности: международного терроризма и транснациональной организованной преступности. Отследить параметры такой адаптации и конвергенции можно было бы на уже становящимся классическим примере империи «Аль-Каиды».
Косвенные и отрывочные сведения о ней, тонким ручейком просачивавшиеся в средства массовой информации со второй половины 90-х годов, валом хлынули после теракта 11 сентября, когда спецслужбы вынуждены были приоткрыть свои файлы, чтобы хоть как-то оправдаться перед парламентами и налогоплательщиками за затрачиваемые
Фундаментом, основой для этой инфраструктуры стали многочисленные и быстро растущие диаспоры выходцев из арабо-исламского мира. Следует признать, что даже те ее представители, которые добились значительных успехов в интеграции в экономическую и политическую систему стран пребывания, не только сохранили свою иную культурно-религиозную идентичность, но использовали накопленный потенциал для дальнейшей общинной консолидации и обособления. Этот цивилизационнный феномен, наглядным проявлением являются турецкие кварталы Гамбурга и арабские районы Марселя, заслуживает отдельного изучения, и находится за пределами формата нашей темы. Случай с Зейнетдином Зиданом, ставшим лицом Франции, не должен никого обмануть, это скорее исключение, чем правило. Именно диаспора и ее финансовые и морально-психологические возможности, стали практически неисчерпаемым ресурсом «Аль-Каиды».
Так называемые «фронтальные организации» (на самом деле - структуры прикрытия), как «Аль-Мухаджирун» (Переселенцы), Всемирный фонд Джихада, и «Ансар аш-Шариа» (Сторонники Шариата), обосновавшиеся в Лондоне, но контролирующие при этом всю Европу, стали координирующими центрами «Аль-Каиды» на континенте, решая задачи сбора пожертвований и набора добровольцев для джихада. При этом, в качестве мобилизационных пунктов, использовались мечети, в больших количествах имеющиеся в любом мало-мальски крупном европейском городе. Именно через общины, сложившиеся при мечетях, только в период с 1995 по 2000 годы организация «Аль-Мухаджирун» завербовала, обучила и отправила в различные зоны вооруженных конфликтов – от Кашмира до Боснии, свыше 700 молодых людей, британцев по гражданству и мусульман по вероисповеданию. Из них 38 человек осенью 1999 г. направились в Чечню. Даже после терактов 11 сентября и постепенно набирающей обороты кампании по подавлению легальной инфраструктуры Аль-Каиды», которая тормозится многочисленными демократическими издержками, ее остаточные звенья, олицетворяемые лондонским шейхом Омаром Мухаммедом аль-Бакри и другими воинствующими клерикалами, продолжают благополучно существовать, стремительно перестраиваясь и адаптируясь под новый, усложненный политический и оперативный контекст деятельности. Впрочем, в таком положении дел, быть может, есть свой резон; ведь если срубить верхушку айсберга, его подводная часть станет еще более опасной и менее предсказуемой…
Вторая составляющая гибридной транснациональной структуры неотделима от первой – информационно-пропагандистский компонент. Он включает комплект самых различных средств, контролируемых в основном не напрямую, а через отлаженную сеть формально и реально независимых звеньев, тем не менее, работающих на общее дело: электронные и печатные средства массовой информации, зарегистрированные на подставные лица, вроде пресловутого «блуждающего» веб-сайта Nida al-Islam (Исламский призыв), периодически всплывающего на разных серверах то в Малайзии, то Венесуэле, или американском Мичигане. В условиях мер подавления, предпринимаемых противником, лидеры «Аль-Каиды», будь то сам Усама, или его официальный представитель Сулейман Абу Гейт, полноценно и грамотно задействуют в своих интересах приемы и технологию информационной войны. После каждого информационного «выстрела», произведенного видеокассетой с записью обращения бен Ладена, прокрученной по катарскому телеканалу «Аль-Джазира», в мире повышаются цены на нефть и падают биржевые индексы. Это тот самый случай, про который обозреватель американского журнала Wall Street Journal Мортон Кондрак еще в 1982 г. сказал: «видеопленка – пострашнее пушки».
Финансовая империя «Аль-Каиды», уже ставшая притчей, раскинулась далеко за рамки личного состояния семейства бен Ладенов, как это считалось ранее. Ее происхождение, корни и крона покрыты мраком, однако тянутся высоко, быть может, и к отдельно взятым королевским дворцам. Десятки легальных и подставных торгово-предпринимательских компаний и холдингов, коммерческих и транспортных фирм, производственных предприятий, расположенных на пяти континентах, дополняются внешними источниками – спонсорской помощью и пожертвованиями многочисленных неправительственных религиозно-политических организаций и состоятельных частных лиц. Официальные документы американской администрации содержат перечень из не менее чем 20 благотворительных фондов, действовавших в странах Запада. Часть из аккумулированных ими средств действительно шла на помощь беженцам, малообеспеченным, или, например, детям-сиротам; но оставшаяся часть шла на оперативные нужды «Аль-Каиды», которая делала сиротами других детей. К примеру, раскрытая в апреле 2002 г. гуманитарная организация Benevolence International Fund, обосновавшаяся не где-нибудь, а в Чикаго, и руководимая неким сирийцем Инамом Арнаутом, доказанно имела прямые контакты с Усамой, стабильно перечисляя часть своих средств в бюджет организации, в том числе, на неудачную попытку потопить американские и британские корабли на военно-морской базе в Гибралтаре, которая сорвалась лишь из-за неудачного стечения обстоятельств. Поступления такого рода дополнялись выручкой от мероприятий чисто криминального характера, например, комиссионного сбора за производимые на территории Афганистана наркотические вещества, контрабанды бриллиантов из Конго и Сьерра-Леоне, незаконного оборота золота через операционные узлы в Дубае и Карачи.