Тёщин подарок
Шрифт:
[1] Буле (bulle), - нем. бык, прозвище полицейских в Германии.
Глава 27
Ехали не очень долго. Кристина хотела определить, куда ее везут, но, к сожалению,
– Господи, какие скоты! – нелицеприятно думала она о своих похитителях. – Никакого уважения к женщине. Хотя, чего хотеть от шиитов?
Она и раньше замечала, что они всегда встают, когда в комнату заходит женщина, обязательно уступят место, если в этом будет потребность. То есть физически, вроде, как и уважают. Но морально не ставят ни во что.
Мужчины, не стесняясь, переговаривались между собой. А Кристина в очередной раз порадовалась, что скрыла свое знание языка. Спасибо отцу!
– Что мы должны сделать? Только показать ее и все? – уточнил один, который сидел рядом с ней.
– Да, этот архитектор должен передать какие-то бумаги. А мы сразу, как он это сделает, хватаем ее и садим обратно в машину, – ответили откуда-то спереди. Так Максим реально там будет? Скорее всего, он решил не рисковать со штурмом отеля, а попытается освободить ее сейчас. Но как любимый думает справиться с четырьмя головорезами? Это как минимум. Никто не даст гарантии, что их сзади не сопровождает еще один автомобиль.
– Прямо как королеву возят, с почетным эскортом! – невесело усмехнулась про себя девушка.
– А если этот русский привезет не те бумаги? Что в этом случае делать с немцем? – снова уточнил ее сосед.
– В смысле – что? – недовольство послышалось в голосе, похожем на голос Аль-Джазири. – Мы свое условие сделки выполнили. Русского шантажировали. Он что-то привез. Про содержание документов разговора не было. Можем забирать девчонку и увозить ее домой.
Домой? Фройляйн Рух задумалась, а где сейчас ее дом? В Берлине или в пригороде Питера? Только точно не в Абертоне. Это арабам дом, а ей нет. В итоге пришла к выводу, что дом для нее там, где Макс. Тут же вспомнились слова бабушки Маши:
– Главное не где, а с кем! – так она ответила кому-то из гостей на вопрос, не устала ли она переезжать за свою долгую жизнь с места на место.
Философию ей пришлось прекращать. Приехали. Это она поняла по тому, что мотор машины заглушили. Девушку бесцеремонно выволокли из автомобиля. И тут же получили замечание от главного:
– Поаккуратнее вы там! Нам её еще замуж выдавать! Товар нельзя портить!
– Да она уже скорее всего и так порченая! – неприятно хохотнул один из мужиков, держащих ее за руку.
– Это уже не наше дело. Да и за ее миллионы девку замуж возьмут и с выводком дочерей!
– И чем им дочки не угодили? – отстраненно подумала девушка. Голые ноги тут же неприятно чем-то кольнуло, и она непроизвольно ойкнула.
– Надо было быть примерной, тогда бы в нормально виде на свидание приехала! – по-английски среагировал Рамин. – А сейчас придется потерпеть. Не волнуйся, это ненадолго.
– А ты уверен, что они полицейских с собой не приволокут? Надо
– Это слишком заметно было бы, – возразил главный. – А так они же не самоубийцы. Мы их предупредили, чтобы в полицию не смели обращаться.
– Предупредить-то предупредили… – ворчливо пробубнил охранник, но продолжать не стал.
Тут раздался шум мотора. Подъехала еще машина и остановилась.
– Господин Боярский, что-то вы задержались? А это кто с вами? Я же сказал, чтобы никого посторонних! – возмутился Аль-Джазири.
– Это не посторонний. Это семейный адвокат Рухов, – ответил Максим. – Он должен своими глазами убедиться в правомерности сделки. И неужели вы думаете, что такой пожилой мужчина может быть чем-то опасен?
– Рамин, я этого адвоката знаю, – сказал второй охранник, который до этого молчал. – Он действительно законник и очень порядочный.
– Ты думаешь, мы всё делаем по закону? – фыркнул главный. Потом помолчал несколько секунд, над чем-то размышляя, и бросил небрежно на английском:
– Ладно, пусть будет! Документы привез?
– Конечно, – ответил Макс. А Кристина задрожала. Как она успела по нему соскучиться. Неужели они ничего не придумали и её сейчас увезут обратно в этот чертов отель, а затем в Абертон? Нет, не верит она, что он ее бросит. Только два мужчины, один из которых почти старик, вряд ли смогут устоять против четырех головорезов. Она не сомневалась, что водитель машины с остальными заодно.
– Давай их сюда! – скомандовал Рамин.
– Девушке глаза откройте. А то вдруг вы мне не ту привезли! – потребовал Боярский.
– Мы честнейшие из честнейших, – неприятно захохотал араб. – А ты нам не веришь?
– Глаза развяжите! – мужчина был непреклонен.
Повязку все же сняли. Но держать стали крепче. Пришлось несколько секунд морщиться. Глаза отвыкли от света. Макс удовлетворенно кивнул и неожиданно сказал по-русски:
– Беги налево!
Она удивленно вскинула брови. Зачем налево, ведь их машина стоит справа?
– Налево! – повторил Боярский.
– О чём вы там бормочете? – недовольно уточнил Аль-Джазири.
– Здороваемся, господин! – Макс склонился в шутовском поклоне, протягивая ему документы. – Вы свое обещание выполнили, я тоже исполняю.
И неожиданно взмахом ноги вырубил одного из охранников. Пока второй соображал, ему досталось тоже. Следом на Макса набросились Рамин и водитель.
– Беги! – крикнул Боярский, прежде чем получил кулаком в челюсть. Крис не стала мешкать, понимая, что толку от нее мало, и побежала, куда он велел.
На пути девушки встретились разросшиеся кусты снежноягодника. Но она даже этого не заметила, перескочила через них, словно сидела верхом на лошади или как минимум на пони. В детстве отец учил ее выездке. И тут же девушку схватили крепкие руки.
Она не на шутку испугалась. Вроде бы вырвалась из одного плена и сразу угодила в другой? Этого бы крайне не хотелось. Но краем глаза заметила темно-синий рукав форменной куртки и надпись «Polizei». Кристина выдохнула. Все же Максим пренебрег предупреждением арабов и подключил полицию. Сердечко девушки радостно забилось. Арабы такой подставы не ждали!