Тетрадь третья
Шрифт:
Мур — 20-го июля 1931 г., Мёдон — весь месяц проливные дожди.
— Если бы я был Бог, я всегда бы делал хорошую погоду. Значит — я умнее, чем теперешний Бог.
Вчера, 19-го — Какая у Вас круглая голова. Как раз для футбола. Я ее сниму и буду ею играть ногами.
(Сейчас шутит, но 3-х лет, в полный серьез: — Мама, можно отвернуть Вам голову? — Нельзя. Зачем? — В футбол играть. В парке Беллевю, на одной из наших бесконечных прогулок.)
(Весь пушкинский цикл кончен 19-го июля 1931 г. — Потусторонним залом — 12-го, Нет, бил барабан —
Тогда же — сон о Пушкине.)
Сон о пушкине
Перед сном о Пушкине — долгий разговор с Николаем I, очень мой, очень его. Помню только одну его фразу:
— Нельзя быть одновременно первым поэтом России и мужем самой красивой женщины страны!
— Но она же его не любила!
(Моя реплика лишена логики, но интонация, убедительность но — моя.) (Сейчас, в 1938 г., объясняю — так: ты говоришь о двух удачах, а какая же Гончаровская красота ему удача, раз Гончарова его не любила.)
Да, помню еще одно:
— Вы и благословения своего ему не передадите?
— Нет.
(Очевидно я его убеждала пойти проститься с Пушкиным.)
Затем:
Больница. Какая-то сиделка по-франц<узски> предупреждает меня, что сейчас у него никого нет, что к нему можно. Коридор. Палаты. Которая? Сиделка указывает на третью раскрытую дверь слева. Я — ей: — Но как же я его узнаю? Я же ничего не вижу. Вхожу. Окна нет, свет из двери. Серо. По стенам посетители. Вижу Володю С<осин>ского [135] (уже!) зарисовывающего. Прямо против входа, посреди комнаты — кровать. На ней Пушкин. Слева другая, пустая. Кто-то, увидя меня: — А это — М. Ц., наш лучший поэт. Становлюсь на колени в промежутке между кроватями, дает — беру — руку. — Ну, что, Масеточка, пришла смотреть, как умирают? Прощай, Масеточка? — Прощай, земляк! (Страны поэзии, конечно, но тут же вспоминаю, что он больше петербуржец, чем москвич.) Очень похож, он — как действительно был. Маленькое лицо и тело. Громадные перекатывающиеся белки, цвет глаз голубо-зеленый, от жару. Его лоб, волосы, баки. Его рот. С какого портрета — не знаю, не снимок с портрета, собирательный — всех.
135
Сосинский Бронислав (Владимир) Брониславович (1903–1987) — поэт и критик.
Голос — не скажу иначе — изящный, играющий, легкий, с чуть-иронической интонацией — еще на смертном ложе — игры.
Не хотела бы быть ни Керн, ни Ризнич, ни даже Марией Раевской. [136] Карамзиной. [137] А еще лучше — няней. Ибо никому, никому, никогда, с такой щемящей нежностью:
— Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Ведь Пушкин, как вся его порода, любя — презирал, дружа — чтил, только Гончарову не презирал (понятие жены!) — самую презренную.
136
Женщины, которыми в разное время был увлечен Пушкин.
137
Карамзина
Да, важное:
Когда в ответ на собственный вопрос: как Пушкин мог любить Гончарову — куклу, я вспоминаю, как я 14-ти лет от роду в пансионе Фон-Дервиз любила Маргариту Ватсон (единственную красавицу, встреченную мною за всю жизнь — (подтверждаю в 1938 г.)), как не только безнадежно, но даже без понятия надежды (на что? взаимность? точно это, при таком устремлении, есть!) — как яснозренно, обреченно любила Маргариту Ватсон —
— я перестаю понимать собственный вопрос.
Мур
— начало июля или конец июня 1931 г. — Сам садясь в лесу на что-то подходящее и указывая на какой-то торчек:
— А Вы сядьте — где не удобно.
— А есть борзые кошки?
Я, ставя ему вопросы сказки:
Месяц спустя, 27-го июля 1931 г.
— Что быстрее и сильнее всего?
— Великан.
(В сказке мудрая семилетка отвечает: ветер.)
— Сильнее Беркулес, а поезд — быстрее.
— Жирнее всего?
— Бык.
(В сказке — земля.)
— Свинья, конечно.
— Мягче всего?
— Barnrn (в сказке: рука, к<отор>ую подкладывают под щеку)
— Пуховик, конечно.
— Милее всего?
Безмолвно показывает на себя.
— Собака, конечно.
Те же вопросы — 27-го марта 1933 г., 10, Rue Lazare Carnot, Clamart — Муру 8 л., 27 дней
1) Ветер 2) свинья 3) подушка 4) Маманкин.
Мур — 18-го июля 1931 г.
— Есть такая музыка — Прокофьев?
— Есть, конечно.
— И про сахар.
(Французская военная каррикатура, висящая у нас в передней: Pas de sucre — pas de caf'e. [138] Очевидно, ассоциация с военной музыкой. А Прокофьев — ясно.)
138
Нет сахара — нет кофе (фр.).
— Смотрите, мама, какой чудный стрекоз!
— А есть борзые кошки?
Я.
Я — врачу: — Я боюсь — потому что я не знаю, Вы боитесь — потому что Вы знаете.
Жизнь я прожила в случайных местах, с случайными людьми, без всякой попытки корректива.
Наиб'oльшим событием (и наидлительнейшим) своей жизни считаю Наполеона.
Все события моей жизни настолько меньше моей силы и моей жажды, что я в них просто не вмешиваюсь: чего тут исправлять!