Тетралогия Будущего
Шрифт:
— Интересно, что ты имеешь в виду... Впрочем, ладно. Пусть хоть Вселенная целиком. Но где ваше гнездо? Откуда прилетели корабли?
Сказать мне было нечего, и я молчал.
Старик взмахнул рукой, и я почувствовал короткий удар током.
— Говори, черт бы тебя побрал! С какой вы планеты? С Марса? Венеры? Юпитера? Сатурна? Урана? Нептуна? Плутона?
Когда он называл очередную планету, я отчетливо видел их, хотя сам ни разу не бывал дальше орбитальных станций. И мгновенно понял, когда Старик назвал именно то, что нужно. Но мысль будто выдернули у меня,
— Говори! — продолжал Старик. — Иначе я угощу тебя током.
— Ни с одной из них,— услышал я свой собственный голос. — Наша планета гораздо дальше.
Он взглянул на паразита у меня за плечами, потом мне в глаза.
— Ты лжешь. Придется помочь тебе стать честным.
— Нет! Нет!
— Что ж, попытаемся. Вреда от этого не будет. — Он медленно завел руку с разрядником мне за спину. В мыслях снова вспыхнул ответ, и я уже собрался его выдать, но тут мне сдавило горло, а затем резануло болью.
Боль не утихала, меня рвало на куски, и, чтобы остановить боль, я пытался говорить, но стальная рука по-прежнему давила на горло.
Сквозь пелену боли я узнал склонившегося надо мной Старика. Лицо его дрожало и расплывалось.
— Достаточно? — спросил он.
Я начал говорить что-то, но поперхнулся, и сразу накатило удушье. Последнее, что я увидел, это приближающийся хлыст разрядника.
Затем меня все-таки разорвало, и я умер.
Надо мной склонились несколько человек, и кто-то из них сказал:
— Он приходит в себя.
Затем в поле зрения вплыло лицо Старика.
— Ты в порядке, сынок? — спросил он участливо.
Я отвернулся.
— На бок, пожалуйста,— произнес другой голос.— Мне надо ввести ему стимулятор.
Человек опустился рядом со мной на колени, затем встал, посмотрел на свои руки и вытер их о шорты.
«Гиро», промелькнула мысль, или еще что-нибудь в этом духе. Так или иначе, препарат подействовал, и я ожил. Даже сел без посторонней помощи. Мы все еще были в той же комнате с клеткой, и рядом стояло это проклятое кресло. Я попытался встать. Старик хотел мне помочь, но я его оттолкнул.
— Не трогай меня!
— Извини, — ответил он, затем приказал: — Джонс! Возьми Ито, и давайте за носилками. Отнесете его в палату. Док, ты отправляешься с ним.
— Разумеется. — Человек, что вводил стимулятор, хотел поддержать меня за руку, но я не позволил.
— Оставьте меня в покое!
Врач посмотрел на Старика, тот пожал плечами и жестом приказал всем отойти. Я сам доковылял до двери, затем открыл вторую дверь и выбрался в коридор. Остановился, посмотрел на свои запястья, на лодыжки и решил, что мне так и так нужно в лазарет. Дорис что-нибудь сделает, и, может быть, мне удастся заснуть. Чувствовал я себя так, словно только что провел пятнадцать раундов на ринге и все их проиграл.
— Сэм... Сэм!
Знакомый голос. Мэри подбежала и остановилась, глядя на меня большими, влажными от слез глазами.
— Боже, Сэм... Что они с тобой сделали? — произнесла она, всхлипывая, так что я едва разобрал слова.
— Ты еще спрашиваешь? — ответил я
Моя палата оказалась свободной, но Дорис нигде не было. Я закрыл дверь и улегся на кровать лицом вниз, стараясь ни о чем не думать и не обращать внимания на боль. Потом за спиной у меня кто-то охнул, и я открыл один глаз: у кровати стояла Дорис.
— Что произошло? — воскликнула она, и я почувствовал ее мягкие прикосновения.— Боже, бедный, да что же это... Лежи, не двигайся. Я позову врача.
— Нет!
— Но тебе нужен врач.
— Я не хочу его видеть. Ты лучше сама.
Она молча вышла из палаты, но вскоре — во всяком случае, мне показалось, что прошло совсем немного времени,— вернулась и начала обмывать мои раны. Когда Дорис касалась спины, я едва сдерживался, чтобы не закричать. Но все закончилось быстро: она наложила бинты и сказала:
— Теперь на спину, осторожно...
— Я лучше останусь лицом вниз.
— Нет, — твердо сказала она. — Нужно, чтобы ты выпил лекарство...
В конце концов я оказался на спине — в основном ее стараниями, — выпил это лекарство и спустя какое-то время уснул. Помню, что вроде бы просыпался, видел у кровати Старика и костерил его на чем свет стоит. Врача, кажется, тоже видел. Но, возможно, это был сон.
Разбудила меня мисс Бриггс, и вскоре Дорис принесла завтрак — все как раньше, словно я и не покидал больничной койки. Внешне я в общем-то неплохо отделался, хотя ощущение было такое, будто меня сбросили в бочке в Ниагарский водопад. На руках и на ногах, где я порезался о застежки «кресла», — бинты, но кости остались целы. Душа — вот где болело больше всего.
Не поймите меня неверно. Старик вправе посылать нас на любое опасное задание — такова работа. Но то, что он со мной сделал... Он знал меня как облупленного и попросту загнал в угол, заставил пойти на то, на что я никогда не согласился бы сам. А затем безжалостно использовал. Мне и самому случалось применять силу, чтобы заставить человека говорить. Иногда, бывает, просто деваться некуда. Но тут совсем другое, можете мне поверить.
Больше всего я переживал из-за Старика. Мэри?.. Кто она мне, в конце концов? Так, просто еще одна симпатичная крошка. Роль приманки ей удалась, и как же я ее за это ненавидел! Конечно, ничего плохого в том, что она пользуется в своей работе женственностью, нет; Отделу просто не обойтись без женщин-агентов. Шпионки всегда были, а молодые и симпатичные во все времена пользовались одними и теми же средствами.
Но она не должна была соглашаться играть в эту игру против своего же коллеги — во всяком случае, против меня.
Не очень логично, по-вашему? Мне, однако, все казалось логичным, и я решил, что с меня довольно. Операцию «Паразит» пусть заканчивают сами. В Адирондаке, в горах, у меня была небольшая хижина с запасом замороженных продуктов примерно на год. Пилюль, растягивающих время, тоже достаточно. Короче, я решил, что отправлюсь туда и наглотаюсь пилюль, а мир пусть спасается без меня — или катится ко всем чертям.