Тэтрум. Книга 1
Шрифт:
Юэнь Бао оторвался от своих приборов:
– Высота триста семьдесят. Сейчас внесу поправки в высотомер.
– Капитан, курс триста тридцать, вижу причальную мачту. Нас тоже заметили. Запрашивают опознавание.
– Отвечай. Дирижабль «Облачная гора», держим курс на Москву с грузом чая. Отклонились от маршрута из-за аварии. Требуется ремонт и восполнение запасов.
– Капитан, – Мэйлинь вдруг заинтересовалась, – а на каком языке вы передаете сообщение в русскую диспетчерскую?
– Разумеется, на немецком! – Ганс
– Разрешили швартовку, но с ограничением. Если ветер будет сильнее пятнадцати метров, нас отцепят.
– Разумно. Мы согласны.
– Почему такое ограничение, капитан? – спросила Мэйлинь.
– «Юньшань» слишком большой и тяжелый для этой башенки. При сильном ветре нас сдует, и мы улетим вместе с ней.
Внезапное появление огромного дирижабля вызвало фурор. Казалось, что все работы в городе остановились – люди высыпали на улицы и смотрели, задрав головы, на плавное маневрирование небесного корабля. Когда Мэйлинь с сопровождающими сошла на землю, их уже встречала целая делегация. Тут на первый план выдвинулся суперкарго Селим, который сходу перешел на достаточно неплохой русский язык:
– Здравствуйте, добрые люди. Как поживаете в земле сибирской?
Началась приветственная суета, знакомства, рукопожатия. Помощник губернатора, казачий полковник с огромными усами, митрополит, купцы разных гильдий, журналист местной газеты… Мэйлинь начала уже путаться в круговерти лиц и слов. Улучив минутку, выбралась из группы встречающих, которые плотным кольцом окружили капитана, и отошла в сторонку. Увидела, как за углом ближайшего здания воздушного порта на скамейке сидит Селим и с явным наслаждением раскуривает небольшую трубку. Увидев ее, он встал и предложил присесть рядом.
– Это моя традиция – трубка при посадке. На борту курить не люблю. На водородных дирижаблях строжайший запрет на курение, и я как-то привык. У нас можно, но мне уже не нравится курить на высоте.
– Вы так хорошо русский знаете.
– Я так понимаю, вы тоже можете на нем говорить.
– Да, но с трудом, не так, как вы.
– Это моя работа. Я суперкарго, отвечаю за груз, таможню, торговлю. Надо очень хорошо понимать, что тебе говорят. Вот я и выучил все основные языки крупных держав.
– И сколько вы знаете?
– Арабский мой родной, китайский, русский, немецкий, английский, испанский, персидский, язык зулу понимаю и немного могу говорить, но с этим хуже всего.
– Ого!
– Я так понимаю, встреча завершается, капитан сейчас закончит все необходимые формальности и вернется на борт. Я встречу инженера, которого к нам сейчас пришлют по вопросу ремонта, и до вечера мы свободны. А вечером надо быть на официальном приеме в доме губернатора. Я буду страшно рад, если вы украсите своим присутствием нашу сугубо мужскую компанию.
Инженер
– Скажите, – в его голосе зазвучало сомнение, – а как это произошло?
Селим закатил глаза и начал рассказывать загадочным голосом:
– Представляете, попали в стаю птиц. Птицы были большие, летели быстро – и как влетели в винт всей стаей, так вот лопасти и поломались!
– А вот эти балки как согнулись? Они вниз выгнуты, как будто что-то большое свалилось сверху.
Селим стал размахивать руками:
– А это была огромная птица, Гаруда, не меньше. Упала сверху, вцепилась когтями вон там и там. Затем потянулась, чтобы сожрать нашего механика, вот тут ей голову винтом и отрубило. Голова вон туда откатилась. Мы хотели ее привезти, но она моментально гнить начала и вонять так страшно, что мы были вынуждены выкинуть ее.
– А по правде-то что было?
– А правда перед вами, – басом вмешался старший механик. – Она в том, что нам нужен новый винт, то есть четыре лопасти. Нужно также заменить вот эти балки. Чертежей нет, размеры снимете по месту. Профиль лопастей можно взять с обломков, мы сохранили те, что остались. Беретесь за такую работу?
– Ладно, это не мое дело, – инженер, отступив на шаг, поднял руки. – Да, сделать сможем. Что с валом?
– Гремлин удержал. Опора и ступица винта целые, но проверить на вибрацию не помешает.
– Думаю, за неделю сможем справиться, это если по металлическим работам. С лопастями пока не ручаюсь, материал еще поискать надо. Стоимость работ передам вам ближе к вечеру.
– Мы будем ждать.
Вечерний прием был достаточно скромным. Губернатор сказал приветственную речь, наполненную казенными фразами про дружбу народов и усиление связей между державами. Дальше был фуршет, где все разошлись по небольшим группкам. Мэйлинь, которой очень не нравился подобный официоз, старалась с отсутствующим видом держаться рядом со Штейнбергом. Проходя по залу, она услышала, как Селим, одетый уже в свой любимый белый халат тоба, рассказывал окружившей его группе молодых людей:
– И вот летели мы, огибая вершины высоких гор. Холодно было, скажу я вам, как в зиндане царя демонов аль Ахмара. Шел снег, сильнейший ветер намораживал лед на всей поверхности корабля. Больше всего не повезло винту, он же быстро вращается и много снега и льда на себя намотал. И вот на самой большой высоте слышим мы грохот с кормы, я выбегаю наружу и вижу, как разлетаются, вращаясь в свете луны, обломки обледеневших лопастей.
Мэйлинь хихикнула. В этот момент к ним быстро подошел невысокий крепкий мужчина и затараторил на английском: