Тевтонский крест
Шрифт:
– Взгляни сам.
Ярославич взял бинокль. Глянул.
– А в самом деле, не полезли эти… как ты их кличешь… танки огнедышащие на лед.
– Зато в обход озера пошли – к нам в тыл. А ливонцы на том берегу ждать будут. Кажись, окружить нас решили, княже, и сразу с двух сторон вдарить.
Александр помрачнел еще больше.
– Коли такое дело, нам выжидать не с руки. Сами перейдем озеро. Первыми нападем на ливонцев, пока их твари адовы в походе будут. Или победим, или костьми ляжем.
– Костьми ляжем, княже. Без толку ляжем. Не сдюжит на том берегу твое
– Ночью пойдем. Ударим внезапно, как в позапрошлом годе по шведам на Неве ударили.
– Княже, сам ведь ведаешь, что невозможно это. На льду все как на ладони будем даже самой темной ночью. До середины Узмени не дойдем, а ливонцы уже в седла сядут.
– Но не сидеть же сложа руки!
Бурцев задумался.
– Сколько времени нужно, чтобы обойти все озеро, не вступая на лед?
– Прилично, – ответствовал князь. – Сама-то Узмень невелика, но Псковское озеро за ней – не маленькое. Дорог наезженных там сейчас нет – люди да обозы все больше по льду передвигаются. А ежели по берегу… Да со змиями-танками погаными железными и огнедышащими, что боятся потонуть. Хм… много рек и речушек придется тогда объезжать окрест Псковского озера. А кой-где не шибко и объедешь – переправы мостить потребуется…
– Когда они зайдут к нам в тылы, княже, – поторопил Бурцев.
– Конная рать к утру, наверное, управилась и здесь была бы. А эти… про этих так сразу и не скажешь.
Бурцев удовлетворенно кивнул. Если танки следуют за конными проводниками, скорость передвижения у них тоже окажется не больше лошадиной.
– К утру, значит? А какой завтра день?
Князь подивился странному вопросу:
– Суббота первой апрельской седмицы, день памяти мученика Клавдия и похвалы Богородице и пятый день месяца.
Пятое апреля? День Ледового побоища…
– Ты прав, княже. Утром будет большая драка, и выжидать нам никак нельзя. Нужно бить первыми. Но не по немецким рыцарям, которые сейчас только и ждут нападения, а по их железным колесницам. По змеям. По танкам.
У Александра округлились глаза.
– В своем ли ты уме, Василько? Вряд ли даже вся наша рать совладает с этими адовыми созданиями. Нет, уж лучше пасть в бою с людьми из плоти и крови.
– Вся твоя рать не потребуется, княже. Дай мне сотню-другую воинов. Да вот хотя бы дозор Дмитрия и Бурангула. Может быть, лучников Арапши еще подкинешь десяток с Юлдусом во главе. А уж мы попробуем остановить танки.
– Как, Василько? Как?!
– Что-нибудь придумаем. Один танк под Моостой одолели, справимся и с остальными. Есть у меня на этот счет одна мыслишка. А ты, княже, возьми на себя ливонских рыцарей. Их «свинью» тоже остановить будет непросто.
– Даст Бог, остановим. Я хочу поставить конные дружины не в чело, как обычно, а по правую и левую руку. Гаврила
– Торосы – это хорошо…
Александр усмехнулся:
– Не только торосы, Василько, не только… Много у нас славных гостинцев для немецкой «свиньи» припасено. Первыми супостата встретят лучники Арапши. Издали ударят стрелами и уйдут к пешцам. Еще я приказал острить колья и вязать рогатки. Там же, в торосах, их и поставим. Пускай рыцари с наскока увязнут в той засеке, пусть лошади переломают ноги, пусть разобьет «свинья» рыло об ополченский строй. А уж тогда и наша конница ударит во фланги ворогу. В клещи возьмем ливонцев. Ну, а здесь, за островком, засадный полк стоять будет. Арапша присоветовал. Татары немало сражений выиграли внезапными ударами из засады. Так почему бы и нам не воспользоваться их опытом. Много людей, правда, я в засаде поставить не смогу. Но уж те, кто остается, троих-четверых в бою стоить будут: моя личная дружина и нукеры-панцирники Арапши. Сам я отсюда буду наблюдать за сечей. Уж дюже хороший здесь обзор. Этот островок у нас Вороньим Камнем кличут. Что ж, ворон – птица мудрая, знает, где селиться.
Бурцев улыбался. Пешцы в центре, конница на флангах, засадный полк и, конечно же, легендарный Вороний Камень… Ну, кто бы сомневался. Схема предстоящего Ледового побоища выходила, как в учебнике истории. Разве что союзники-татары не очень в нее вписывались.
– Чего скалишься, Василько?
– Да так… Хороший план у тебя, княже.
– А ты сам-то что замыслил? С чем на змеетанки пойдешь?
– Да уж не с пустыми руками. Ладно, княже, у вас здесь своя свадьба, у нас своя. Для начала мне тоже нужно место, подходящее для боя, выбрать.
– Свадьба? – князь недоуменно воззрился на него. – При чем тут свадьба-то?
– Ну, пьянка…
– Пьянка?!
Бурцев улыбнулся еще шире. Вообще-то, хороший признак, когда перед дракой хочется смеяться. Или уж наоборот – самый что ни на есть скверный.
Глава 31
Он не лгал Ярославичу. Мысли о противотанковой обороне у Бурцева действительно имелись. Зародились они еще в тот момент, когда Сыма Цзан стрелой из своей многозарядной аркабаллисты пробил крыло фашистского самолета. Мысли были дерзкими, отчаянными, дурными, но вполне осуществимыми.
Бурцев повернулся к воинам Дмитрия и Бурангула, обступившим трофейный мотоцикл, внимательно осмотрел разношерстную компанию… Ребята проверенные – такие не подведут.
– Будете истребителями танков, – усмехнулся он. Никто не произнес ни слова. Будут.
Бурцев подошел к «цундаппу». Итак. Что у нас есть? Восемь противотанковых гранат да один пулемет в коляске. Негусто… Но все же лучше, чем ничего. Особенно гранаты… особенно если найти способ дошвырнуть их до цели не с двух десятков метров, как положено, а с более безопасного расстояния.