The Мечты. Бес и ребро
Шрифт:
Сделав сразу большой глоток и подцепив лодочку сыра ногтем, она слегка поморщилась и пробормотала:
– За нас... не чокаясь.
Плюхнувшись рядом, Ритка допила свое вино, а потом туда же, последовав примеру Стефании, плеснула рома.
– Ну и что стряслось? – спросила она, прежде чем влила в себя пиратское пойло и крепко зажмурилась.
– Влюбилась не в того.
– В кого влюбилась? – икнула Рита. – В Панкратова, что ли?
– Да какого, нахрен, Панкратова... в сапожника!
Рита несколько раз моргнула, осмысливая полученную информацию,
– К… кто?
– Да в сапожника, говорю! – повторила Стефания, медленно произнося звуки. Сделала еще глоток и допила махом, потянувшись снова к бутылке. – Что непонятного?
– Все непонятно! Ты и… – Рита задумчиво пожевала сыр и все же возмутилась: - Не, ну ты б еще о дворнике мечтать начала!
– Да какая разница! – взвилась Стеха так, что даже ром пролила. – Все равно он спит с бабой Модж... жеевского!
– Я нифига не поняла…
– Ну Роман Моджеевский... бизнесмен... который вон... Берег строил. Ясно?
– Строил, - повторила за ней Рита, зачем-то глянув в окно, которое, собственно, выходило на противоположную от высотки сторону, - а сапожник чего делал?
– Блин! Заплатки на сапогах! Балда, он трахал бабу бизнесмена! Забабахал ей ребенка! Что тут такого непонятного?
– И бизнесмен его грохнул?
– Ну нет! Бизнесмен думает, что это его ребенок! – Стефания вдруг замерла с открытым ртом и в ужасе посмотрела на Ритку. Потом одним махом выглушила половину следующего бокала, почувствовала, как к голове прилила кровь, и воскликнула: - Твою ж мать, а! Сапожника же правда того... в лесу за такое прикопают!
А Ритка вдруг весело рассмеялась, обновила концентрацию алкоголя в крови и выдала новую догадку:
– Тебя в кино позвали, да? Это сериал будет? Здорово! Мне нравится. Соглашайся!
– Тьфу ты! – рассердилась Стешка и мрачно посмотрела на бутылку. Потом – на колбасу. Потом – снова на кефир. – Может, ему позвонить, а?
– Кому?!
– Андрею!
В этом самом месте, как и положено глубоко не трезвой бабе, Ритка в очередной раз впала в прямо противоположенное настроение и зло выкрикнула:
– Какой Андрей? Ночь на дворе! У тебя в башке какой-то ералаш из мужиков. Выдумываешь черт знает что! Давай! Наливай!
Прибалдев от такой пламенной речи и преисполнившись мудрости, в ней заключенной, Стефания сначала решительно кивнула. Потом решительно взялась за бутылку. И наконец решительно разлила алкоголь по бокалам.
И, в конце концов, сдувшись, плаксиво протянула:
– Мне без него пло-о-охо.
– А вот мне без Марка – хорошо!
– Врешь!
– Больно надо!
– Ну и чем тебе без него лучше, чем с ним?
– Спокойнее.
– Да не может тебе быть спокойнее без него! Небось сидела тут, думала, как он там один, и вино глушила!
– Ну и что? Ну думала… ну глушила! – пробухтела Рита. – Никому я не нужна
– Мне нужна! – совершенно искренно возразила Стефания. – Я у тебя поживу, ладно?
– Живи, - невестка пожала плечами, - жалко, что ли. Хозяин, вроде,
– Спасибо. Не реви только, а... Еще будешь?
– Буду.
– А нету! – рассмеялась Стеша, выливая последние капли в Риткин бокал, и сунула горлышко ей под нос: – На, загадывай желание!
– Сама загадывай, - отмахнулась та.
– Я не то загадаю. Я вечно не то загадываю. И не тех.
– Мужики – козлы! – постановила невестка. – Загадай что-нибудь полезное.
– Брокколи, что ли? – пьяно захихикала Стешка, с некоторым удивлением разглядывая бутылку. Потом прижала ее к губам и свистнула. Раз, другой. Собралась с духом и попробовала изобразить известную всем мелодию Нино Роты из «Крестного отца». Получилось даже похоже. Потом повторила. И наконец отставила бутылку обратно на стол и хрипло сказала: - Еще есть, а? И музыка... есть на чем врубить? Рит?
– Вот у Марка точно есть! У него всегда есть, - ворчала Рита и имела в виду вовсе не музыку.
Стефания махнула рукой. Слишком устала. Почти ничего не соображала. Ей было так отчаянно плохо, что выхода только два: рыдать или петь. Она всегда выбирала петь, а не рыдать, но Господи, как же сильно в этот раз просились слезы.
Рывком поднялась с дивана и, окинув комнату взглядом, наткнулась на музыкальный центр в углу, на одной из полок, большая часть из которых была забита книгами. Ей было все равно, что станет тарахтеть, лишь бы отвлечься. Лишь бы погромче. Почти вприпрыжку, насколько позволяли ноги и голова, она рванула разбираться с техникой. Разобралась. Нашла пульт и без лишних колебаний устремила свой вершивший судьбу перст к кнопке PLAY. И, едва нажала на нее, квартира резко погрузилась во мрак.
Ноги ее подогнулись, и она истошно закричала, понимая, что падает.
– Не ори! – резко оборвала ее Рита, и было слышно, как сама она заметалась по квартире. – Сейчас фонарик включу.
В тот же миг комната и правда озарилась довольно ярким светом, выхватывающим из кромешной тьмы людей и предметы. Она устроила телефон на столе и продолжила шуршать ящиками.
– Где-то свечи были, - озадаченно говорила Ритка, исследуя тумбочки и сервант. А Стефания, путаясь в подоле собственного платья, пыталась подняться – довольно безуспешно, поскольку тело не особенно желало прислушиваться к доводам рассудка. Зубы клацали, не попадая друг на друга. Она обхватила себя руками и все так же, клацая и хлюпая носом, проговорила:
– Я н-нам п-пробки выб-била...
Свечи, действительно, нашлись. Собственно, там, где им и положено – в подсвечнике. И когда Рита вернулась из кухни, куда ходила за спичками, сначала добавила освещения, а потом со знанием дела сообщила:
– Не, во всем районе темно!
– Ёпт... я во всем районе п-пробки выбила?!
– Ну ты еще скажи: во всем городе! – звонко рассмеялась Рита. – Ты же по сапожникам у нас, а не по электрикам. О! А вот интересно… - Ритка сначала задумалась, щурясь на свечное пламя, а потом нетрезво захихикала. – А вот интересно… А в отдаленных районах нашего городка есть света?