The Мечты. Соль Мёньер
Шрифт:
На несколько секунд Реджеп замешкался, задумавшись, подобно героям одного старого голливудского фильма, не встроен ли в женщин какой-то специальный моторчик, отвечающий за офигенскую походку. Но стоять и дальше было глупо, потому он ломанулся за ней следом, на ходу набрасывая рюкзак на плечи и освещая дорогу фонариком с телефона. Других источников света посреди этой глуши не было.
– Если хочешь, хватайся за меня, - предложил он, подставляя ей локоть. – Во-первых, теплее, во-вторых, устойчивее.
В любой другой ситуации Таня включила бы принципиальность. Но стоило согласиться, что сейчас Реджеп был прав: и теплее, и устойчивее. Она шустро примостила ладошку
– Слушай, ты там ни в каком колдовстве не разбираешься? – спросила она вдруг самым серьезным тоном.
– А какое именно колдовство тебя интересует? – не менее серьезно уточнил он, почему-то тоже притихший на ровном, насколько позволял ландшафт, месте.
– Меня интересует другое. Со мной стало постоянно что-то происходить с тех пор, как я пришла в ресторан.
Объяснять, что главное, что с Таней приключилось – это Реджеп Аязович, было бы верхом наглости. Да и не до такой степени бессмертным он себя считал, потому предпочел чуток пожевать собственную бороду и осторожненько поинтересоваться:
– Притчу про старика и сокола знаешь?
– Что-то мне подсказывает, что сейчас узнаю, - хмыкнула Таня.
– Ну ты же со мной, - самодовольно брякнул Реджеп. – В общем, однажды, очень давно, в глубокой древности, когда великий Осман еще не объединил племена и земли, жил в горных лесах старый эфенди, и был у него единственный друг – сокол. Шахин по-турецки значит. Они вместе охотились, добывали дичь, тем и жили. И вот однажды, когда Шахин поднялся высоко-высоко в небо во время охоты, он оказался так далеко от старика, что увидел и небо, и землю, и родные горы совсем иначе, чем видал их, когда находился со своим эфенди. Прежде ему казалось, что нет ничего больше его хозяина, а стоило отдалиться, так и старик стал для Шахина маленьким и совсем небольшим против неба и гор. И даже голос его, которым он звал сокола, стал не слышен, и потому тот все летел и летел, пока у подножия одной из гор не увидал девушку невероятной красоты. Она была дочерью бея и звали ее Айла. Шахин тут же до смерти влюбился в красавицу, но не мог он обратиться человеком, чтобы предстать перед нею, да и расставаться с Айлой не пожелал. И полетел за ней, куда бы она ни шла, от всех бед оберегал ее и спасал от любых опасностей. Вскоре Айле нашли жениха и выдали против воли замуж в другое стойбище. Каков же был ужас Шахина, когда оказалось, что мужем ее стал его бывший хозяин, старый эфенди. Хотел он выклевать глаза ему и вырвать сердце из его груди. В день свадьбы он пробрался в шатер, чтобы наброситься на эфенди и не дать ему совершить никях. Да было поздно – Айла сама пронзила старику сердце, а потом сбросилась со скалы. И это было тем, от чего Шахин так ее и не уберег. Не уберег он и старого эфенди, которого все же очень сильно любил. Но именно так обрел свободу и отныне был волен летать в небе столько, сколько ему захочется. Вот только счастья Шахину это не принесло.
Она внимательно слушала, пока Реджеп делился с ней национальным фольклором под шорох гравия под ногами.
– Теперь переведи это, пожалуйста, - попросила Таня, когда он замолчал.
– По идее в этом месте должна была следовать мораль. Только я ее не придумал. Зато интересную историю узнала.
– А у тебя еды никакой нет? – невпопад спросила Таня. – От холода есть жутко хочется.
– Ну я как знал! – расхохотался Реджеп и зачем-то накрыл ее пальцы свободной рукой. Всего на секундочку. После чего отобрал у Тани локоть, стащил рюкзак и полез в него, чуть притормозив. – Спер
И через мгновение у Тани под носом оказался сверток, источавший весьма приятный рыбный аромат. Конечно, за день и на холоде он давно остыл, но когда жрать охота – не то еще сожрешь.
Развернув бумагу, она втянула носом аромат и жадно откусила довольно большой кусок. В животе радостно заурчало. И она откусила еще.
– Вкусно! – заявила Таня и протянула пирог Реджепу. – Будешь?
– Жуй. Крохи – детям. А я до фермы потерплю. Все же зря мы на ужин не остались, предлагали же.
– Лично я рассчитывала ужинать дома, - пробурчала Таня с набитым ртом. – И все-таки это странно. Мыши, два пробитых подряд колеса. Ерунда какая-то.
– Соленый кофе, охреневший повар, директор с его Санта-Барбарой, - продолжил перечислять Четинкая. – Кстати, я тут краем уха слышал… что… ну… ладно, не суть.
– Что слышал? – дожевывая пирог, спросила Таня. Смяла бумагу, сунула в сумку и теперь уже без приглашения снова устроила руку у него на локте.
«Да ну нафиг! Не могла!» - успел подумать Реджеп, прежде чем сказать:
– Что Хомячка собиралась тебе волосы выдирать за Хомяка.
Таня же про себя порадовалась, что успела доесть. Иначе бы точно поперхнулась.
– А любимая радиостанция у тебя – «Шансон», - язвительно буркнула она.
– Не, «Рокс». Я к тому, что если вдруг явится – свисти. Скажем, что у тебя со мной роман, чтоб отстала. Все же Хомяк против меня – такое себе. Выбор даже для его жены очевиден.
Теперь она все же поперхнулась. Даже закашлялась. Реджеп снова остановился, дабы похлопать ее по спине. Легонько так – чтоб пополам своей янычарской дланью не переломить.
– Водичка есть, дать? Хотя она холодная, горло простудишь… Черт!
– Да мне уже помогло, - она отстранилась от его руки.
– Ну а что ты думала? К – Коллектив. Один за всех и все за одного. По этому поводу есть еще одна притча, но, боюсь, ты еще и от первой не отошла.
– Угу. Для одного вечера многовато, - она сунула руки в карманы своей курточки. – Как думаешь, далеко еще до фермы?
Четинкая покрутил фонариком туда-сюда. Поглядел по сторонам. Потом улыбнулся и подмигнул Тане:
– Ну, судя по всему, за вот этим изгибом – рукой подать. Может, пару километров. Видишь поле…с чем это? Тыквенное, вроде? Вот от него машиной было минут пять. Блин, ты видела сколько их там? Мороз же… и чего не собрали?
– Ждут, пока в магазинах распродастся, - рассмеялась Таня. – Все тыквой завалено.
– И откуда такие познания об овощном сегменте в ассортименте магазинов? Принцессам не положено!
– А что им положено?
– Понятия не имею, я ж не принцесса. Но точно не по супермаркетам ходить.
– Тогда иди и принеси мне самую красивую тыкву, - капризно заявила принцесса Моджеевская.
Реджеп снова остановился. Придержал ее за руку и развернул к себе. Несмотря на холод и ночь, она все еще казалась ему летним днем.
– Кажется, я знаю правила этой игры, - заявил он. – С Лексусом не получилось – и ты решила превратить в карету тыкву, а поскольку Маффин далеко, вместо него впрячь в нее меня. Так?
– Хороший план, мне нравится.
– А на самом деле?
– Люблю я тыкву! Вкусная она.
– Вай. И что больше всего любишь из тыквы?
– Не заговаривай мне зубы, - повелительно изрекла Таня, - и не отлынивай от добычи овоща.
– Как прикажешь, моя госпожа, - хохотнул Реджеп и сунул ей в руки телефон с включенным на нем фонариком. – Посвети!