The Мечты. Соль Мёньер
Шрифт:
– То есть варианты шпионажа ты все же не исключаешь, - весело подвела итог Таня, разделываясь с азу.
– Смотря для кого, джаным! Однажды Жюли захотела раздобыть рецепт касуле от шефа ресторана, в котором мы работали. Я нагло слил его с условием, что она переделает под себя, когда уйдет на другую работу. Но, как оказалось, не бабское дело переделывать то, что и так совершенно. В общем, плохо закончилось.
Будучи не только принцессой, но и настоящей девочкой, Таня задала самый главный вопрос из всех возможных:
– Кто такая Жюли?
– Жюли?
Потому Реджеп весело заработал челюстями, тоже доедая свое мясо, а потом очень честно добавил:
– Мы собирались пожениться, но я и там не ко двору пришелся, так что мне не привыкать не нравиться родителям.
– Твой отец и у ее семьи отжал важный проект? – внимательно посмотрела она на Реджепа.
– Нет. Там родители вообще ни при чем были… ну вернее, как посмотреть. Я им не нравился, потому что я турок и считаюсь мусульманином. А Ламберы – аристократы и ведут свой род чуть ли не от семейства Валуа. Когда я сделал ей предложение… мы познакомились в ресторане, в который я пришел после Ле Кордон Блю... Жюли там работала уже некоторое время, я влюбился, а за душой ничего не было... в общем, она не ответила ни да, ни нет, но кольцо приняла. И даже стала носить. Вот только со свадьбой все время оттягивала. У нее тоже была тысяча аргументов: мы слишком молоды, надо делать карьеру, нам еще рано, нам и так хорошо… А у меня воспитание и жуткий менталитет, джаным. Мне надо знать, что женщина моя. Только моя. И брак для моего спокойствия мог быть идеальной средой обитания. Мы встречались почти три года, меня это категорически не устраивало… Ну а потом… потом разошлись. Все.
– И вы больше не виделись?
– Нет. Я же вернулся в Солнечногорск и стал заниматься промышленным шпионажем и воровством тыкв по ночам, мне было некогда.
– М-м-м… - она задумалась ненадолго, а после выдала: - Хороший сериал получился. Динамичный. Местами мне даже понравился.
– А что больше всего понравилось?
– Бэкстэйдж, - рассмеялась она, глянула на часы и поднялась. – Мне бежать надо. Еще дело важное есть.
– Я не оставляю надежды убедить тебя на киношку.
– Ну точно не сегодня.
– Очень важное дело? – приуныл Реджеп.
– Очень-очень!
– А если у меня опять поднимется температура?
Таня быстро коснулась его лба пальцами, как уже делала однажды. Всего-то четыре дня прошло, а ей казалось – целая вечность. Целая вечность в этой квартире рядом с Реджепом. И ей это нравилось. Она резко отняла руку и деловито проговорила:
– Не поднимется. Но перед сном лучше выпей чаю с медом.
– А ты далеко живёшь?
– Близко.
– Это хорошо, что близко. Можешь прийти на завтрак, - нахально подмигнул он ей.
– Могу,
– Когда-нибудь я у тебя все равно спрошу, почему ты всегда убегаешь, - улыбнулся своей джаным он и тоже поплелся в коридор, где ей на удивление снял с вешалки свою куртку.
Она же, приняв за лучшее проигнорировать и его слова, и его действия, заматывала себя в шарф. Потом он вообще начал обуваться. А к тому времени, как она наконец упаковалась, Реджеп поднял на нее глаза и, не дожидаясь вопроса, пробурчал:
– Хоть до калитки.
– Но если у тебя опять поднимется температура, то виноват будешь сам, - развела руками Таня.
– Открою тебе страшную тайну, джаным, - шепотом и очень близко от ее лица проговорил Реджеп, - я сегодня ходил в магазин, чтобы нам вечером было что пожрать. Как видишь – живой остался.
Его дыхание на ее щеке было горячим, а в кончиках пальцев закололо маленькими льдинками от его приглушенного голоса. И черт знает, чем бы все это могло закончиться, если бы наша Солнечногорская Жанна д’Арк не поставила себе целью дожать отца, восстановить справедливость и вернуть Шефа в ресторан прямо сегодня.
– Тогда будем считать курс лечения оконченным, - сказала она и распахнула дверь.
– И что это значит? – выкрикнул Реджеп, догоняя ее на полпути к выходу из подъезда, потому как летели они оба, как два придурка, решившие поиграть в салочки. Она от него, а он – как привязанный.
– А что это может значить? Ты выздоровел.
– Мне почему-то совсем не нравится, как это прозвучало.
Таня притормозила у калитки, где на дороге радостно светило оранжевым фонарем такси.
– Если ты хорошенько подумаешь, то не сможешь не согласиться, что быть здоровым значительно лучше, чем быть больным, - улыбнулась Таня. – Спасибо тебе за ужин.
– Тебе спасибо, что пришла. Надо повторить, - улыбнулся он ей в ответ. Ну да. Если она завершила курс лечения, то официальный повод поди найди еще. Ай, джаным, джаным...
– Пока-пока, - махнула Таня рукой и юркнула скорее в машину, теперь уж точно сбегая от дискуссии, что именно он собрался повторять: ночной поход, простуду или скандальное увольнение.
Да и думать ей надо было о другом. Как заставить отца принять правильное для всех решение, вот в чем вопрос. А не то, что ему внезапно в голову стрельнуло. Ну, не внезапно, конечно. Мама постаралась. Куда только Женька смотрит!
Вариантов было несколько – от взывания к разуму до голодной забастовки в отцовском доме. Представляя себя в его столовой в палатке под красноречивым лозунгом, она тихонько хихикала, а режим «Татьяна Романовна» шел отчаянными помехами и по необъяснимым причинам переключался на другой набросок.
Тусклый уличный фонарь, освещающий мужское лицо мягким светом. Еще дорисовать туман… неясный силуэт такси… И девушка, прильнувшая к мужчине.
Романтика.
Впрочем, нет. Совершеннейшее безрассудство! С какой стати она станет его целовать!