Титановый бардак
Шрифт:
— Валлах работает на англичан, — ответила Сталину почему-то Ирина, — и у нас есть неопровержимые доказательства. Все, что знает этот подонок, знают и на Даунинг-стрит, причем часто узнают это раньше, чем в Кремле. Я бы эту мразь давно уже лично санировала, но мне Валя запретил… Извините, вы, наверное, наедине секретные вопросы обсудить хотите? Пойду поговорю со зрителями, вам пятнадцать минут пообщаться хватит? — и с этими словами она вышла, причем явно демонстрируя, что делает большое одолжение. Сталин вопросительно поглядел на Петруху, но Ольга, перехватив его взгляд,
— А Петруха у нас будет как раз тем самым тромбозом, так что его присутствие не просто желательно, но и необходимо…
— А Валентин — это, как я понимаю, товарищ Сухов, ваш начальник. Могу я узнать, почему он на… премьеру фильма не приехал?
— Иосиф Виссарионович, Валя у нас формально начальник, а так он станками занимается, — сообщил Петр. — Проектирует их, руководит производством: тоже важная, очень важная работа, но далеко не главная. Точнее, не руководящая в общем смысле слова. А стратегией и тактикой у нас как раз Оля управляет, так что все, кто может ответить на ваши вопросы, здесь и собрались. Остальных-то зачем от работы отрывать?
— А Ирина Владимировна?
— У нее сегодня тоже важная работа: она ширмой работает. Кстати, очень симпатичной, яркой и броской ширмой, на вас тут вообще никто внимания не обратит…
Спустя двадцать минут Иосиф Виссарионович, садясь в автомобиль, подумал, что вероятно даже название только что просмотренного фильма эти люди из Девятого управления не просто так придумали. Впрочем, если они смогут сделать что пообещали, то… То смотреть за ними придется гораздо пристальнее. А вот кому это поручить, он пока еще не придумал.
А уже приехав в Кремль, Иосиф Виссарионович подумал, что самой удивительной и… непонятной в этой компании является Ирина Владимировна. Фильмы снимает, которые давно уже стали самыми популярными в стране, еще и самолеты успевает проектировать — да такие, что старые авиаконструктора от зависти локти себе кусают. Вон, месяц назад передала в Дуролюфт четыре новеньких машины, да таких, каких ни у кого в мире нет: из Москвы до Берлина без посадки перевозит четырнадцать пассажиров за пять с небольшим часов!
Кстати, права была Ирина Владимировна: рядом с её машиной самолет Туполева был полным… действительно, надо это убожество с производства снимать. Тем более, что и «Добролет» отказался от всех ранее сделанных заказов и просит новую машину Лукьяновой… Да и Баранов больше о туполевских машинах слышать не хочет. А вот интересно, они узнавали, сколько этот самолет стоит? Ведь Ольга Дмитриевна постоянно повторяла: хорошее не может быть дешевым. А самолет Лукьяновой был не просто хороший, а лучший! Правда о цене его Иосиф Виссарионович тоже забыл спросить…
Пантелеймон Кондратьевич к внезапному изменению своего статуса отнесся немного настороженно, но переживать из-за этого особо не стал. А вот из-за того, что с работой может не справиться, он переживал более чем сильно. Еще бы: вчера был студентом-недоучкой, а сегодня ему поручено управлять целой республикой!
Правда когда он попытался от поручения отказаться сославшись на молодость, приехавшая за ним в институт
— Мы практически ровесники, а я уже седьмой год работаю комиссаром управления ОГПУ. Так что возраст — это не повод отлынивать от работы. Партия вам работу доверила — значит доверие нужно всего лишь оправдать!
И вот страх не оправдать доверие его поначалу преследовал. Но переживал он по этому поводу лишь пока до Минска не добрался. А вот когда добрался, то переживать перестал, и перестал потому, что просто впал в ступор, узнав, каково реальное положение дел в республике. Правда такая мелкая деталь, что два его предшественника, собственно республику до такого состояния и доведшие, бесследно пропали, его вообще не взволновала: очевидно же, что нахапали и за кордоном скрылись, не первый такой уже случай и, скорее всего, далеко не последний. А вот как теперь всё здесь разгребать…
Впрочем, некоторый опыт руководящей работы у него имелся, да и было, кому Пантелеймону помочь: поскольку назначили его лишь временно исполняющим обязанности, то ему назначили и куратора, причем от ОГПУ. И даже не от ОГПУ вообще, а от Особого Девятого управления, а про это управление слухов ходило немало. Причем сам Пантелеймон Кондратьевич еще в институте с сотрудниками этого управления успел познакомиться, хотя и вскользь: прошлой осенью приехал в институт какой-то уполномоченный Девятого управления, и все сотрудники (а так же многие студенты) срочно приступили к разработке электрического локомотива, причем работающего от сети в тридцать киловольт. И ребята, подключившиеся к работам по этой теме, особо отмечали, что сотрудники Управления внимательно следят за тем, чтобы все необходимое для работы в институте появлялось буквально по первому требованию…
В Минске его с предстоящей работой знакомила все та же сотрудница Девятого управления — встретившая его в институте молодая женщина, которую звали Светлана Юрьевна. И она не скрывала все трудности этой работы, но заодно делилась своими представлениями о том, как эту работу — очень сложную и ответственную — все же выполнить. И рассказывала, что Управление для решения предстоящих задач может ему дать — а дать, как выяснилось, оно собиралось очень много. Много средств— и финансовых, и технических, но вот с людьми ему предстояло проблемы решать самому.
Ну, проблему новых кадров удалось решить довольно просто и быстро: он всего лишь предложил использовать давно знакомых (и хорошо себя в комсомольской работе проявивших) ребят из МИИТа и с Кубани — и в течение недели все (ну, почти все) им перечисленные оказались в Минске. А вот со «старыми кадрами» ситуация ему казалась аховой: большинство местных функционеров оказались потрясающе некомпетентными. Но и это было не столь страшно, как то, что «на местах» многие руководители заботились не столько о подведомственных структурах, сколько о собственном благополучии. Проще говоря, воровали все, до чего могли дотянуться и изо всех сил притесняли всех, кто старался им в этом помешать, а довольно часто — вообще таких отправляли под суд или даже уничтожали физически…