Ткач

Робертс Тиффани

— Почти уверен, что это больше связано с тем, чего не случилось.

По веселому огоньку в его глазах и дразнящему тону голоса намек Коула был очевиден.

Рекош не был уверен, злиться ли ему на то, что Коул снова намекал на совокупление, или на то, что он был прав.

— Приободрись, парень, — Коул похлопал Рекоша по плечу.

Рекош взглянул на руку человека.

— Ты прав, речь идет о том, чего не произошло. Я еще не выбросил тебя из Калдарака. Мне любопытно, что

тогда случится.

Прищурившись, Коул склонил голову набок.

— Человек превратится в лепешку, вот что произойдет. Послушай, я привык к дружеским угрозам смерти от Кетана и Телока время от времени, но обычно это не в твоем стиле. Так что… — Коул поднял руки ладонями к Рекошу и отступил на шаг, — я просто оставлю тебя в покое. Мы поговорим, когда твои, э-э… яйца будут не такие синие.

— Коул! — Ахмья ахнула.

— О, точно. Они не синие, а красные. Того же цвета, что и твое лицо прямо сейчас, Ахмья.

— О Боже мой, — простонала она, закрыв лицо руками. Ее следующие слова прозвучали приглушенно. — Просто уходи, пожалуйста. Пока я сама не столкнула тебя вниз.

Смеясь, Коул ушел и, повернувшись через несколько шагов, сказал:

— Может быть, если вы двое наконец разберетесь в своем дерьме, вы сможете сбросить меня вместе. Это может стать вашим первым свиданием.

С рычанием в груди, Рекош двинулся к Коулу. Хотя человек отступал, инстинкты Рекоша оставались настороже, и настаивали на том, что это был вызов, даже если в глубине души он знал, что Коул всего лишь дразнится.

— Если я сброшу его сейчас, ты скажешь мне, что означают его слова, Ахмья?

Она опустила руки и посмотрела на Рекоша, одарив улыбкой, но не выдержала его взгляда. На самом деле, казалось, она смотрела куда угодно, только не на него.

— Так… значит, ты вернулся некоторое время назад?

Он испустил долгий, медленный вздох, изучая ее. Сверток, зажатый в нижних руках, в этот момент казался намного тяжелее, и его вес только увеличивался по мере того, как внутренний огонь переходил от ярости к чему-то более мягкому, но не менее интенсивному.

— Три дня, — сказал Рекош. — Я был… У меня было много дел, — он свел вместе верхние руки. — Прости меня. Мне следовало прийти к тебе раньше.

Наконец, Ахмья откинула голову назад и встретилась с ним взглядом.

— Все в порядке. Тебе не нужно извиняться, Рекош. Просто когда я увидела, что Уркот и Телок вернулись, я подумала, не остался ли ты в Такарале, раз тебя нигде не было видно.

Его жвалы приподнялись. Странно, насколько естественно пришло ему в голову это движение. Возможно, оно не было таким ярко выраженным на лице врикса, но когда люди улыбались, когда Ахмья улыбалась, их черты преображались.

И прошло слишком много времени с тех пор, как он в последний раз видел, как она улыбается.

С

тех пор, как он в последний раз видел, как она улыбается ему.

— Я не мог остаться. Мое место здесь, мое племя здесь, — Рекош пристально посмотрел ей в глаза. Их теплый коричневый цвет был таким выразительным, таким глубоким и манящим. — Ты здесь.

Глаза Ахмьи вспыхнули. Она с натянутым смешком заправила выбившуюся прядь волос за ухо и опустила взгляд.

— Ну, а где же мне еще быть?

В горле Рекоша зазвучала задумчивая трель.

— Ты должна была быть на Ксолее, а я — в Такарале. Но сейчас мы здесь. Вместе.

Она украдкой взглянула на него.

— Разве ты… разве ты не скучаешь по Такаралу? Ты прожил там всю жизнь.

— Ты скучаешь по Земле? — мягко спросил он.

Ахмья сделала медленный, глубокий вдох и снова огляделась по сторонам.

— Иногда. Есть некоторые вещи, по которым я скучаю, — она встретилась с ним взглядом, и ее улыбка вернулась, на этот раз мягче, теплее. — Но не настолько, чтобы хотеть вернуться. Мне здесь нравится.

Рекош крепко сжал пальцы, чтобы не потянуться к ней.

— Я чувствую то же самое к Такаралу. Здесь, где я могу видеть небо и солнце, лучше. Где я могу видеть… цветы.

Хотя на ее щеках все еще горел румянец, на этот раз Ахмья не отвела от него взгляда, и Рекош не упустил искорки восторга в ее глазах.

— Но разве у тебя там нет семьи, которая будет скучать по тебе? — спросила она.

Сердца Рекоша дрогнули, и что-то туго сжалось вокруг них.

— Только Ансет.

— Мы все скучаем по ней, — Ахмья сложила руки на животе. — Но… я рада, что ты благополучно вернулся.

Его грудь надулась, наполняясь теплом.

Моя самка рада меня видеть.

Его взгляд опустился, чтобы проследить за ее руками. Дорожка маленьких розовых шрамов пересекала ее живот, исчезая под шелком юбки — следы его неспособности защитить ее от опасности.

Тепло исчезло так же быстро, как и появилось.

Если бы Айви отреагировала чуть медленнее, Ахмья была бы убита огненной лианой. Усик растения обвился бы вокруг ее тонкого горла, пронзив плоть ядовитыми шипами, и забрал бы ее у Рекоша прямо на его глазах.

Будь я быстрее, я мог бы уберечь их обоих от беды. Будь я более наблюдательным…

Больше никогда.

Он вытянул верхнюю руку и взял ладонь Ахмьи, отводя ее от живота, прежде чем сомкнуть пальцы вокруг. Ее рука была такой маленькой в его ладони.

Рекош привлек ее ближе.

— Ахмья, я должен поделиться с тобой несколькими словами.

— Словами? Какого… какого рода словами? — она нервно хихикнула. — Разве мы сейчас не обмениваемся словами?