Тлеющий

Райт Сюзанна

— Если бы бестелесный не предупредил меня о твоём состоянии, ты бы умерла у меня на глазах.

Когда мрачная реальность вновь накрыла его, он крепче прижал пару к себе.

— Тебе следовало рассказать, насколько сильны повреждения… если бы знал, то не стал бы тратить столько времени на борьбу с ним в надежде, что бестелесный совершит ошибку. Я не спрашиваю, почему ты этого не сделала. Все понятно. Но это ужасная причина.

У тебя никогда не будет весомой причины для смерти. — Но она просто смотрела на него, не проронив ни слова. Он прижался лбом к её лбу. — Ты загонишь

меня в могилу.

— Я отправлю тебя в могилу, если ты когда-нибудь снова причинишь мне боль, — предупредила она.

Нокс сдержал улыбку. А вот и его шипящий, злой котёнок.

— Я осёл.

— Это верно.

— Я не собирался сознательно причинять тебе боль, но это не меняет свершившегося факта… знаю. И мне жаль. Я облажался. Сильно. Но мне нужно, чтобы ты простила меня, детка, потому что твой взгляд сейчас — настороженный и печальный — меня убивает.

Харпер чуть не застонала. Почему у него так хорошо получается извиняться? Неужели так плохо, если она позлиться на него некоторое время? Она так не думала, но Нокс точно понимал, как отбить всякое желание.

— Я не имел в виду того, что сказал вчера вечером, — продолжил он. — Я не считаю, что ты хочешь Дрю. И я не думаю, что ты жаждешь его внимания. Я сказал это дерьмо, потому что разозлился.

— И испытывал боль.

— Да, — признался он, хотя никогда раньше ни с кем не делился своими слабостями. — Прошло очень много времени с тех пор, как в моей жизни был кто-то, способный причинить мне боль. И я ещё к этому не привык. Не могу сказать, что мне нравится эта сила в твоих руках, но я бы ни за что от тебя не отказался. Неважно, насколько по-скотски я себя веду, никогда не думай, что ты не все для меня.

— Тебя не было здесь, когда я проснулась, — сказала Харпер. Когда она пообещала, что не уйдёт после ссоры, пока он не даст ей пространство для успокоения, он согласился на это с тем условием, что Харпер никогда не будет спать отдельно от него. Он дал ей пространство прошлой ночью, но, скорее всего, потому что накрутил себя. — Ты не спал рядом.

— Как уже было сказано, я осёл.

— И ты накрутил себя.

Он не мог это отрицать. Его демон — вспыльчивый и горячий — успокоился уже через час. И подталкивал Нокса искать её, но тот слишком погрузился в раздумья. В связи с этим, его демон дулся всю чёртову ночь и утро.

Харпер подняла бровь.

— Ты же не станешь этого отрицать.

Губы Нокса дрогнули. Она была единственной, кто ждал от него объяснений. И с кем он объяснялся.

— Не стану.

Нокс заправил прядь волос ей за ухо.

— Я всегда думал, что слишком эмоционально незрелый, чтобы иметь пару. Конечно, я знал, что такое любовь… чувствовал её к своих родителям. Но после многих лет одиночества, воспоминания об этом чувстве померкли. Тем не менее, я ощущал эмоции других и прекрасно понимал, что не чувствовал подобного к женщине. А потом появилась ты. В моей жизни никогда не было такого человека, который так глубоко погрузился бы в мою жизнь, Харпер. Я этого и не хотел. У меня нет никакого реального опыта в эмоциональной близости, значит, я часто действую вслепую. То, что я не способен на что-то хорошее, выводит меня из себя. Но

ты… в тебе я нуждаюсь. И полностью отказываюсь жить жизнью, в которой тебя нет. Мне очень жаль, что я причинил тебе боль, но уже ничего не исправить. Даже не могу пообещать, что подобного не повторится, и сейчас это совсем не поможет. Но, как я и сказал, мне необходимо твоё прощение. Ты простишь меня?

— Ты скрыл от меня важную вещь, Нокс.

— Я действительно считаю, что могу ошибаться насчёт того, что Ашер не сфинкс… это просто кажется таким невозможным. Но чёрное пятно… может свидетельствовать об обратном. Демон маскируется.

— Прячется.

— В некотором смысле да, прячется. И не понятно почему.

Она прищурилась.

— Твой демон знает, сфинкс Ашер или нет?

— Вероятно. Я спрашивал десятки раз, но он очень молчалив. Я действительно не знаю, с кем имеем дело.

И Нокс это ненавидел, потому что ненавидел слепые пятна.

Ему нравились конкретные факты.

— Мы можем сделать только то, что неосознанно делали и раньше. Наблюдать и ждать.

— У тебя есть какие-нибудь предположения?

— В данный момент — нет. Ашер не демонстрирует никаких способностей, которые присутствовали бы только у определённого вида демонов. У каждого демона есть, по крайней мере, одна сила, которая является исключительной для их вида. Нам просто нужно дождаться, это может случиться в любой день. Возможно, в течение следующего месяца. Но все ещё надеюсь, что ошибаюсь.

Харпер сжала кулак.

— Ты должен был сказать.

— А ты должна была поделиться подозрениями.

Да. Она могла понять, почему он скрыл это от неё, поскольку по этой же причине не высказывала свои подозрения. В некоторым смысле вина лежит на них обоих.

— С этого момента мы разговариваем обо всем. Ничего не скрываем… даже из желания защитить чувства другого.

Нокс кивнул.

— Не скрываем.

Она глубоко вздохнула.

— Думаю, ты прощён. Вроде бы. Возможно.

Он вздохнул с облегчением, хоть и понимал, что через несколько дней может прийти за костюмом, а на нем пришиты розовые пайетки. Его пара могла простить, но никогда не забывала.

— А что говорит твой демон?

— Он больше представляет, как пытает тебя точилкой для карандашей. — На его гримасу, Харпер усмехнулась.

— А если я пообещаю ему красивое сверкающее ожерелье?

Печально, что её демон действительно немного оживился при этих словах. У него была огромная слабость к блестящим вещам, особенно к драгоценностям, которые Нокс часто покупал… у него хороший вкус.

— Не думаю, что это необходимо, — сказала Харпер. Её демон нахмурился, находя это совершенно необходимым. Как будто Нокс почувствовал это, его губы изогнулись в улыбке. Харпер нахмурилась. — Тебе не следует пользоваться слабостями моего демона. Это нечестно.

— Я не умею играть честно, как тебе прекрасно известно. Если мне придётся подкупить твоего демона ради его хорошего отношения, я так и делаю. Так уж вышло, что я приметил бриллиантовое ожерелье, которое идеально тебе подойдёт. — Нокс мягко погладил мочку её уха. — Считаю, несколько подходящих серёжек не помешают.