Тьма. Том 1 и Том 2
Шрифт:
– Что делать, Маша… Что делать… – вздохнул тот. – Значит, у нас два объекта, да? Оба Седовы… Родственники?
– Брат и сестра, – кивнула Мария. – Брат двусердый, а сестру пытались сделать куколкой.
– Но, слава Богу, что-то пошло не так… – буркнул Константин.
– А-а-а-а! – только заметил его Владимир Евсеньевич. – Константин Петрович, рад вас видеть! Вы пока устраивайтесь оба за столом, а я чайничек поставлю.
Костя посмотрел вслед старику и подумал, что это не то место, где хочется, чтоб тебя радушно
На стене, рядом со столом, где врачи пили чай и иногда работали, висели экраны, на которые транслировалось изображение из шести комнат обособления. Костя довольно быстро нашел те из них, где показывали Фёдора и его сестру.
Над Софией сейчас суетились лекари и один из врачей. Вся эта компания пыталась определить, в какой стадии прервано формирование куколки, и можно ли выпускать девушку из обособления. Или, как модно было сейчас называть, из карантина.
Фёдор просто спал. И рядом никого не было. А на терминале поблизости выводились графики его жизненной и энергетической активности. Кризис начинал входить в острую стадию. Графики плясали, энергетическая структура менялась. И даже Константин понимал: всё идёт по плохому сценарию…
Он видел такое не раз и не два. Энергетическая структура, повторявшая контуры человеческого тела, медленно наливалась красным. И это был не ритуальный круг символов Тьмы, а человеческая аппаратура. Значит, Фёдор становился тёмным. И обратного пути у этого процесса не было.
Опытный менталист мог бы, конечно, «протащить» мальчишку через кризис, удержав на стороне людей... Но затем ещё полгода-год структура была бы настолько нестабильной, что любое давление Тьмы переметнуло бы парня на её сторону. Так что подобная помощь была законодательно запрещена. Любое вмешательство в кризис каралось пожизненной каторгой в Сибири.
Правда, Константин, в отличие от Марии, знал: древние аристократические рода, если с проращиванием чёрного сердца что-то пошло не так, «протаскивают» своих отпрысков через такие кризисы. Лишь бы дотянуть молодняк до витязя. И да, речь не обо всех аристократах, а о тех родах, которые могли позволить себе личные камеры обособления, ратников в артефактной броне и вассальных менталистов.
И царь, само собой, об этом догадывался. Но пока факты нарушений не выплывали наружу, все закрывали глаза.
Руси требовались сильные двусердые, а не очередные бояре. И если род готов был рисковать и взращивать таковых, то власть не возражала на минутку отвернуться.
Федя был обычным. Да, потомком Седовых, но род-то давно угас. Прадедушка и прабабушка Фёдора были последними аристократами в фамильном древе… А значит, некому было его спрятать и продержать год в карантине.
– Мда… Мария, боюсь, не
– Вижу, – глухо согласилась Мария.
Запиликал телефон Константина. Он посмотрел на контакт и ответил:
– Слушаю вас, Виктор Леонидович! Удалось что-то выяснить?
– Да, Константин Петрович! Ей выписали суточный пропуск через ставку княжества! – бодро отчитался урядник.
– Через ставку? – не поверил Константин. – Серьёзно?
– Серьёзней некуда! Мы пробили: всё чисто. Более того, подписано самим Безумковым! И в приёмной у него подтвердили, – сообщила трубка.
– А-а-ахренеть! – удивлённо выдохнул Костя. – Но как?..
– Без понятия, Константин Петрович! Они перед нами не отчитываются! – не удержался от ехидства урядник.
– Что там? – оживившись, подняла взгляд Маша.
– Одну секунду, Виктор Ленидович! – Костя оторвался от трубки. – У девочки был суточный пропуск. Подписан самим Безумковым. Как она его уговорила?.. Да как её вообще к нему пустили?
– О Господи! Мужчины! – Мария закатила глаза и кивнула на экран, где показывали Софию. – Ты на неё посмотри, давай! Что видишь?
– Симпатичную молодую девочку… – пожал плечами Константин.
– А я вижу красивую девушку с медовым цветом волос и паршивым характером! И вот как в такую какому-нибудь бедолаге не влюбиться-то? – Мария хмыкнула. – Она учится?
– Виктор Леонидович, София учится где-то? – поинтересовался Костя.
– Да, в Ишимском Царском Пандидактионе на специальности «экономика», – ответил в трубку урядник.
А Костя кивнул Марии.
– Проверьте её год обучения, или старше на той же специальности! – фыркнула проректор. – Наверняка там родственники Безумкова!
– Виктор Леонидович, запросите списки учащихся на её специальности из пандидактиона. Проверьте, нет ли родственников Безумкова! – попросил Костя.
– Так не надо проверять! Я сам помню: в прошлом году брат жены его племянника поступал на экономику, – сразу же ответил урядник. – Ещё скандал был, помните, что он сам не сказал, чей родственник, а ему две ошибки на вступительных вписали? Потом ещё головы в Образовательном Приказе полетели…
– Дело раскрыто! – Мария выпрямилась и щёлкнула пальцами.
– Всё, отбой, Виктор Леонидович. Мария нас уделала! – посмеялся Костя.
– Ну как всегда! – шутливо протянул урядник. – Как там?
– Так себе… – сразу помрачнев, не стал вдаваться в подробности Костя. – Ладно, держите в курсе. И опросите работников кондитерской.
– Уже допрашиваем, Константин Петрович. Как буду результаты, я скажу! Всего хорошего!
– И вам… – Костя нажал отбой.
– Не получилось опять поломать? Да, Маша? – покосившись на мониторы Фёдора, с сочувствием покачал головой Владимир Евсеньевич.