«То было давно… там… в России…»
Шрифт:
Быстро бегут санки извозчика. Ровный путь. Блестит на солнце заледенелая Красная площадь. Едучи в Большой театр, я остановился у ресторана «Петергоф». Рядом университет. За соседним столом — двое студентов и какой-то лохматый человек в пенсне. Графины водки, пиво. Студент с рыжими волосами в форменной тужурке держит на вилке соленый огурец. Мрачно выпивает рюмку и говорит лохматому человеку:
— Вот огурец. Да, огурец. Ну, априори — что такое огурец. Ну, вот и молчишь, а Этьен сказал, что безразличие есть обман. Да, обман. Ну, момент несознания… Вообще, так…
— Струбентунус волевой любви… — несет чепуху лохматый человек, — и ну ее к черту! — Он выпивает залпом рюмку водки и тыкает вилкой в селедку.
— И
— Да кто? — строго подняв лохматую голову, спрашивает его сосед.
— Медик… — сказал другой студент, — скотина! Как забастовка, он лю-лю — домой. Сволочь!
— Всякая мораль, понимаешь, мораль — противна христианству. Подумай, что будет с этикой, моралью, когда не будет греха… Ну, все к черту, и никаких испанцев. Ну, когда мир честен, высок, достижения, все идеалы налицо, прямо вот как поджаренный, готовый, вот как эта колбаса… Ну, юриспруденция тогда к черту. А юридический факультет зачем?.. Ха-ха. Пуф.
— Верно, — выпив рюмку водки, сказала лохматая голова.
— И, вообще, есть только энергия и больше ничего, — отчеканил, выпивая рюмку водки, другой сосед.
— Наташе я еще покажу!.. — выпив рюмку, мрачно и тупо сказал его приятель.
— Ты куда, куда стремишься, лекарь-девушка, вперед… — запел студент.
— Довольно! — орали вокруг.
— Я, брат, Сакья Муни [633] , — раздавался чей-то голос в общем шуме. — Будда я, брат, вот что. Знаешь, мне кто ни говори, я того начисто сшибаю, какую хочешь мне истину подноси, я ее в два счета, от руки… и ее нет. Расчехвощу что хочешь. Вот, смотри, видишь, я наливаю стакан, видишь. И пью… — Нирвана [634] . Понял. Нирвана.
633
Сакья-Муни — одно из имен Будды.
634
нирвана — состояние, при котором отсутствуют страдания, страсти; состояние умиротворенности, «высшего счастья».
В ресторан вошли три студента. Один с красной физиономией. Голубые хитрые глаза его улыбались.
— Что вы, черти, опять напились? — спросил он.
— Да… напились. А как же… Как жить?.. Страдать?.. Ни свободы, ни прогресса… Жить так нельзя!..
…Выпьем мы за того, Кто «Что делать?» писал…— запел студент.
— Довольно, — кричали студенты, — молчи. Педеля [635] идут…
635
педеля — педель (от ср.-век. pedellus, bidellus, др.-верх.-нем. pital — служитель, надзиратель) в дореволюционной России надзиратель за студентами в
Иду Охотным рядом. Хрустит снег под ногами. Лица у прохожих румяные. Мороз. Усы и бороды в инее. Обыватели, закутанные в шубы, женщины в платках едут на извозчиках. Перед Рождеством оживает Москва — готовится к празднику.
В Охотном ряду кипит работа у купцов. Как дрова, навалены, лежат мороженые поросята, свиные туши, судаки, осетры, севрюга, белуга, навага в больших корзинах. На прилавках семга, белорыбица, балыки. В бочках и большими кругами лежит черная икра — паюсная, салфеточная, в огромных мисках — зернистая. Пучками разносчики проносят рябчиков, уток, гусей. Большие бочки с солеными грибами — рыжиками, груздями. Огурцы, огурчики маринованные, капуста кочанная, моченые яблоки, вишня, дули сухие, дули моченые, меды сотовые, пряники, целые ушаты сметаны, творогу, сыр. Мясники в больших фартуках, покрякивая, рубят топорами мясо, солонину, свинину, баранину, белугу и бросают на весы. Репа, брюква, капуста, свекла, морковь… навалены в корзинах.
— Снетки-и-и белозерские, — кричат купцы, — сельди переяславские копченые, селедка голландская, белорыбицы.
— Пыжалте, — кричат молодцы-приказчики, — севрюжка свежая, икра первый сорт, сам бы ел, да деньги нужны… Пжалте, барышня.
— Пельсины-лимо-о-ны… хороши.
Идет торговля. Подъезжают, заворачивают на санях к Охотному ряду, обыватели; городовые, околоточные, с серыми, как пуговицы, глазами, околоточные нарядные — прислужники тирании, покрикивают на кучеров: «Держи право. Который, куда прешь. Держи…» Вороны, галки кружатся в морозном дне над Охотным рядом, садясь на лавки, и подбирают крошки от людского довольства.
— Поросеночка! — кричит купец, — барыня, пожалте. — Не поросенок — сметана, глядит, улыбается.
— Ветчина тамбовская, стерлядь живая, двинская… — Идет торг, покрикивают купцы, бьют в ладоши — греются. — Пжалуйте яблоко-Рязань, клюква морожена, орехи грецкие, халва-а-а… Шпанские каленые, мериканские, кедровые…
— Зайцы свежие… — кричит с другой стороны, — глухари, куропатки, индюшки паровые, пулярки…
— Масло сливочное, головизна, яблочки крымские, виноград, корюшка, студень говяжий, расстегаи с грибами, с рыбою.
Трудно и вспомнить все то, что кричали кругом купцы-лавочники, проходя Охотный ряд. В лавках по ряду, с глубокими внутри проходами, заваленными всякой снедью, перед большими иконами в кованых ризах, горели цветные лампады угодникам Божьим. Какой Россией, жизнью, бытом русским шумел Охотный ряд… Что-то нужное, настоящее было в нем. И где я ни был — в разных странах, в больших городах Европы — тоже везде было похоже на Охотный ряд: рынки. Но не было так обильно, и почему-то я любил смотреть на них… так мне нравилась вся эта смесь, рыбы, овощи… И мне всегда хотелось писать их красками на холстах. Я покупал на праздник целую бельевую корзину всякой всячины и отправлял в деревню, угощал приезжающих приятелей; крестьяне, соседи, так любили есть сушеных судаков.
А приятели-артисты кушали ботвинью с балыком и белорыбицей. Но такого печеного хлеба, какой пекла тетушка Афросинья, и пироги с грибами — с груздями, не было нигде. Перед ними не годились Егоровские расстегаи.
Надо это было все ценить — всю эту былую обильную жизнь. Ценили мало — может быть, теперь только мы оценили…
Заря
Много зеленых елок было в моем саду.
Зима. Сумрачно. Злые тучи синеют в сумерках над угрюмым лесом. Спит в тиши заколдованное царство лесное. Среди опущенных ветвей, занесенных снегом, приветливо проглядывает красная вечерняя заря. В ее замирающем свете — тайная надежда и печаль, как будто она хранит в себе там, где-то, за далью лесной, самое нужное сердцу — таинственное недостижимое счастье…