Тоби Лолнесс. На волосок от гибели
Шрифт:
Зато Тоби не сводил с отца ледяного взгляда. Как ему хотелось поддержать честь и достоинство Лолнессов, которые таяли в бурных потоках слез!..
Торн подошел к Симу и потрепал его по плечу.
— Чего горевать, профессор? Вы поступили как смелый человек! Тоби видел, как вздрогнул Сим, когда его коснулась рука Торна.
Получить одобрение подлеца — все равно что есть мороженое из пепельницы.
И все же Сим приободрился, вытер слезы и сказал:
— Камнем мы займемся потом. Я готов отвести вас к черной коробочке.
— Лучше
— Без меня вы ее все равно не найдете. Я должен вас проводить. Рашпиль взглянул на хозяина. Тот всхрапнул с широко открытыми глазами. Потом замотал головой.
— Нет, профессор, вы отсюда не выйдете, — сказал Рашпиль. Для собравшейся здесь шайки тупиц Сим был чем-то вроде мага-чародея, который исчезнет или просочится у них между пальцев, стоит ему покинуть гостиную. Ответ, похоже, Сима не удивил. Но тон у него был очень огорченный, когда он сказал:
— Что же делать? Тогда вас поведет мой сын!
Тоби потерял дар речи. Отец совсем того, это точно. Черную коробочку Тоби видел сто лет назад и понятия не имел, где она и что собой представляет. Бедный папа сошел с ума!
Мич просопел уж что-то совсем невразумительное. Торн и Рашпиль нависли над диваном, подставив уши, и в каждое Мич что-то оглушительно рявкнул. Рашпиль проблеял:
— Большой Сосед согласен. Ваш сын пойдет с Сатуном и Лошем…
— Отличными няньками, — прибавил Торн.
Лош ухмыльнулся и прокусил себе губу. Запенившаяся слюна стала красной. Сатун не скрывал издевки:
— Ну-ну, уж мы его поняньчим!
Тоби не понимал, что происходит. Майя тоже, и только смотрела на любимого сыночка, которого сумасшедший отец посылал выполнять невыполнимое.
Сим сдвинул брови, и его взгляд, красноречивый взгляд в решительную минуту, мгновенно изменил настроение Тоби. Сим обращался к сыну с просьбой. Отец его о чем-то просил. В мальчике вспыхнула и стала ему поддержкой надежда.
Во-первых, Тоби понял, что его задача — выиграть время.
Он не забыл, что единственный, кого пока не обыскали, был отец, и камень пока по-прежнему находился у него в кармане. Сцена со слезами вполне могла быть хитростью.
Значит, не все потеряно.
Сатун, как добрая нянюшка, протянул Тоби руку. Тоби почувствовал: к нему протянулась рука убийцы, — и сунул свои руки в карманы. Он пошел к двери, не глядя на стоявших вокруг тупых уродов. На пороге он обернулся, увидел залитое слезами лицо мамы, и сердце у него дрогнуло. Потом посмотрел на отца. Профессор, медленно потирая щеку, напутствовал сына очередной нелепостью:
— Смотри не поранься снова…
Слова были явной ерундой, зато взгляд был настоящим прощальным взглядом. Переступая порог, Тоби чувствовал, что глазами отец говорит ему: «Вперед, сынок. Иди и не останавливайся».
Два монстра следовали за ним на расстоянии
Трудно придумать худшее положение, чем положение Тоби. Но раз отец так решил, а, по здравому рассуждению, он вовсе не сошел с ума, значит, в этом был какой-то смысл. Какой же?
Пока Тоби шагал по ветке, куда глаза глядят, не имея ни малейшего представления, куда идет. Про себя он повторял отцовские слова: «Просто так ничего не меняется». Они казались ему очень важными. В них таился ключ к загадке.
По какой же причине Сим так переменился?
Под конвоем двух грозных нянек Тоби пытался понять, что же все-таки произошло с его отцом. Сначала он дал ему подзатыльник, потом пообещал их врагам раскрыть все тайны и наконец сказал на прощание: «Смотри не поранься снова».
Сим никогда не был похож на других отцов. Он никогда не говорил Тоби «Осторожнее!», «Смотри не упади в грязь!», «Не поскользнись, сломаешь ногу!».
Если впервые в жизни он сказал такую заурядную фразу, значит, в ней было что-то особенное.
«Смотри не поранься снова». Странный совет, когда посылаешь сына чуть ли не на верную смерть. Тоби повторял и повторял слова Сима, пытаясь понять, что же он хотел сказать.
И слова согласились ему помочь, указали дорожку.
Тоби всерьез поранился один-единственный раз в жизни о дуплистый сук в дальнем конце сада Верхушки. У него до сих пор остался на щеке шрам… Давая ему этот совет, отец поглаживал щеку. Тоби про себя улыбнулся. Сад Верхушки! Вот куда им нужно держать путь.
Он резко развернулся и оказался лицом к лицу с конвоирами. Сатун и Лош смотрели на него, скосив глаза.
— Я ошибся. Нам в другую сторону.
Лош блеснул лезвиями зубов. Он не любил, когда крутят-вертят. Сатун предупредил:
— Но-но, малый!
Что с их доисторического языка можно было перевести как «Не стоит с нами шутить, молодой человек!».
Великаны расступились и пропустили Тоби вперед.
Чтобы добраться до Верхушки, им нужно было пересечь боковую ветку и свернуть направо, минуя несколько позолоченных осенью листков.
Они подошли к ограде. Калитка, как всегда, была заперта на цепочку и висячий замок.
— Здесь, — сказал Тоби в ужасе, что они добрались до сада так быстро.
«Ничего, еще какое-то время уйдет на то, чтобы справиться с замком», — подумал он, но Лош стальными зубами уже перекусил цепочку, а Сатун вышиб калитку.
— Готово, — в один голос пропел адский хор.
Тоби обошел их дом кругом. Увидел отцовский берет, висевший на гвоздике. Разбитые стекла в оконных рамах, лохмотья занавесок. Заметил, как одичал сад. Какие только сорняки не пустили корни в трухе, скопившейся в трещинах коры… Сатун, размахивая во все стороны руками, невольно работал газонокосилкой.