Точка удара
Шрифт:
Они в гробовом молчании смотрели, как взрыв заполняет экран. Все эти люди — десятки тысяч, сотни тысяч — погибли в одно мгновение. Сколько еще тысяч человек серьезно пострадали посреди этого опустошения? Как больницы и службы спасения могли справиться с таким количеством погибших и раненых?
Больницы будут перегружены. И это не одна бомба, а две. Три, если считать ту, которую полиции Чикаго удалось обезвредить.
Бомб будет больше. Логан почему-то не сомневался в этом.
Выпивка в его желудке превратилась в кислоту. Адреналин леденил
— Нам нужно уходить, — мрачно сказал он.
Но никто его не услышал. Посетители бара были прикованы к новостям, слишком оцепеневшие и потрясенные, чтобы реагировать.
Логан заставил себя встать. Ему отчаянно хотелось утопить себя в виски, пока разум не помутится настолько, что он не вспомнит даже собственного имени, не говоря уже о том, что сотни тысяч людей умерли — умирают — в этот самый миг.
В то же время инстинкт самосохранения, от которого он так и не смог избавиться, как ни старался, требовал немедленных действий.
По крайней мере, у него с собой верный «Глок-43» в потайной кобуре на пояснице.
Хотя какой прок от пистолета против бомбы.
В любом случае лучше уехать, убраться из города на несколько дней, пока не минует опасность.
Сейчас ни один крупный город в Америке нельзя считать безопасным.
Логан сделал еще один глоток и положил двадцатку под бутылку. Его взгляд в последний раз обежал бар и остановился на официантке, которую он заметил раньше.
Среднего роста, стройная, но крепкая, с гордой, непокорной осанкой. Пряди длинных русых волос небрежно выбивались из ее хвоста.
На ней были кроссовки и простая серая майка с черными брюками-карго.
Что-то в чертах официантки притягивало взгляд: острые скулы, прищуренные глаза, но в то же время мягкие линии подбородка.
Она держалась уверенно, как девушка, которая никогда не сдается. Из тех, кто скорее пошлет к черту, чем будет терпеть чье-то дерьмо, особенно от мужчины.
Девушка, с которой Логан с удовольствием бы познакомился до того, как все случилось, до того, как он стал опасен для себя и всех вокруг.
Официантка встретилась с ним взглядом. Ее глаза были широко раскрыты и напуганы, как и у всех остальных, но в них читалась мрачная решимость.
Логан видел девушку почти каждый день в течение трех месяцев с тех пор, как она начала протирать здесь столики. Внезапно ему показалось неправильным, что он так и не удосужился узнать ее имя.
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, может быть, предупредить, но она не выглядела так, будто нуждалась в предупреждении. Все ее тело было натянуто как струна, одной рукой с побелевшими костяшками пальцев она держала телефон, другая была сжата в кулак.
Она выглядела готовой бежать. Или драться.
Может, Логан и был параноиком, но, по крайней мере, он не один такой. Может, ему стоило…
Вспышка ослепительного света в тысячи раз ярче солнца в одно мгновение обожгла ему глаза.
Глава 5
Логан
—
Страх пронзил его внутренности. Логан не думал. Он только реагировал.
Он зажмурился и бросился прочь от окон к кабинкам. Поспешно нырнул за ближайшую — к счастью, пустую — и втиснулся под стол, прижавшись к стене.
Его обдало невыносимым жаром, словно огромная печь открылась в нескольких сантиметрах от его тела. В ужасе он закрыл глаза руками.
Миллион ярких вспышек высокого напряжения сверлили его глаза, как дрель, оглушая, причиняя боль и не прекращаясь.
Хотя это длилось всего секунду, Логану показалось, что прошла целая вечность, и если бы прошло хотя бы еще одно мгновение, его глазные яблоки лопнули бы в своих глазницах.
— Один, два, три, — нараспев повторяла официантка.
Она забралась в кабинку рядом с ним. Логан услышал и почувствовал ее, не открывая глаз, яркий белый свет пульсировал под его закрытыми веками. Он освободил для нее место, отодвинувшись как можно дальше к стене.
Вокруг них эхом разносились крики.
— Я ослеп!
— Я ничего не вижу!
— Помогите!
— Пять, шесть, семь — продолжала считать официантка.
Прежде чем он успел спросить, что она делает, раздался оглушительный треск, словно над ними раскололось само небо.
Неземной рев, мощный и сотрясающий все вокруг, пронесся по «Пивной хижине».
Почти мгновенно все стекла выбило и осколки полетели внутрь. Чудовищный, воющий ветер с силой урагана обрушился на здание, сотрясая бетонные стены и потолок. Пол под ним раскачивался, как палуба корабля. Стол задрожал и затрясся, а кабинка за его спиной завибрировала.
Плоский экран телевизора за барной стойкой треснул и с грохотом упал на пол.
Стекло рассыпалось вдребезги, и жидкость брызнула на пол, когда рухнули полки, заставленные бутылками с алкоголем.
Пол и стены сотрясались от сильных толчков — как будто гигантский кулак крушил стены зданий, разбивая бетон, металл и сталь.
Логан не смог сдержать крик, прорвавшийся сквозь стиснутые зубы. Все здание застонало, задрожало, стены затрещали и заскрипели.
Прямо над ним раздался громкий треск. Куски гипсокартона и пыль дождем посыпались на столешницу, словно на них обрушилась сама крыша. Может, так оно и было.
Спустя какое-то время тряска прекратилась.
С улицы доносились ужасающие звуки: визг шин, гудки, скрежет металла о металл, когда машины беспомощно врезались друг в друга, оттого что их водители неожиданно ослепли.
Воздух разрывали отчаянные крики — сотни, тысячи людей кричали и вопили. Повсюду раздавались крики боли и паники, шока и ужаса.
Казалось, что звуки доносились издалека. В ушах у Логана стоял непрекращающийся звон.
Логан попытался открыть больные глаза. Но перед взором проносились лишь белые полосы. Он моргнул. По-прежнему только нечеткая, болезненная белизна.