Точка
Шрифт:
И сделал это проще, дешевле, надежнее.
В локте заломило. Искин переменил руку под портфель, прислушиваясь к покалываниям в предплечье. Ну-ну-ну, мальчики.
На Зиман-аллее тянулись вверх буки.
Улочка была пешеходной, но с узкой дорожкой для транспорта, ажурные тени посаженных в два ряда деревьев создавали приятную прохладу и ощущение ленивого спокойствия, что казалось совсем удивительным в виду соседства с деловыми кварталами, где все куда-то бежало, текло, звенело, сияло, стремительно мчалось, боясь с остановкой, видимо, познать смерть.
Кафе «Кипарис» располагалось
Он пересек аллею.
Часть столиков была вынесена из кафе на площадку под тентом. Несмотря на вполне светлый день, там царила уютная полутьма и качались разноцветные бусины лампочек. Народу было совсем немного. На крытых кремовыми скатертями столиках лежали электрические планшеты с меню.
Искин сначала хотел зайти в само кафе, но, подумав, решил, что на свежем воздухе персонал и случайные посетители будут меньше мозолить ему глаза. Он сел на приятно скрипнувший плетеный стул, поставил портфель в ногах и взял в руки планшет, который с легким усилием отсоединился от магнитной базы.
Выбор блюд был невелик, но Искина это даже обрадовало. Он находился в твердом убеждении, что меньшее количество предлагаемых блюд означает лишь лучшее качество их приготовления. И почти всегда находил этому подтверждение.
В виду того, что его завтрак почти целиком слопала Стеф, Искин решил подкрепиться основательно. Тем более, что «Кипарис» предлагал баранье жаркое в горшочках и хорошо прожаренные бифштексы. К бифштексу прилагалась рассыпчатая картошка, украшенная зеленым горошком и веточками укропа, сметанный соус и грамм пять сливочного масла, которым предназначено было медленно стаять в золотое озерцо.
В горшочке же, судя по строчкам описания, вместе с мясом около получаса томились четыре вида круп, сладкий перец, чеснок, тонкие ломтики бекона, кнедли и местные травяные приправы.
Честно говоря, Искин хотел и то, и то. Но все же остановился на бифштексе. Блюдо было и подешевле, четыре пятьдесят вместо шести сорока, и можно было с уверенность сказать, что он его одолеет. Отмечая свой выбор пальцем, Искин заказал еще кофе и небольшой кусок штруделя с черничной начинкой на десерт. В пять марок не уложился, и это заставило его несколько раз огорченно пересчитать в уме, сколько марок после обеда останется в распоряжении. Сумма не билась, пока Искин не вспомнил о неполноценном размене десятки. Тогда все сошлось.
С салфеткой и корзинкой с хлебом к его столику пришел официант в сиреневом жилете, с серьгой в ухе, выразил пожелание, что Искину понравится заказанный бифштекс, и взял десять марок.
— Наличные?
— Да.
— Я посмотрю размен.
— Будьте добры.
— Бифштекс будет готов через десять минут.
— Очень хорошо.
Официант был пожилой и слегка прихрамывал. Затылок у него был пострижен скобкой.
В период ожидания Искин успел осмотреть аллею и дома напротив, приметил фонтанчик, с удивлением проводил взглядом прогарцевавшего на
Две женщины, прихватывая друг дружку под локоть, направились в пошивочное ателье. Из пансиона на крыльцо вышел мужчина со скучным усатым лицом и долго, остервенело смолил сигару. Несколько мальчишек прокатили тележку с самодельным чучелом, которое умудрялось двигать руками-палками. По воздуху проплыл тягучий колокольный звон.
Бом-м!
Искин стал размышлять, что, должно быть, незаметно переместился в прошлое. Лет на сорок-пятьдесят назад. Удивительно, что попадаются такие кварталы, тихие, казалось бы, законсервированные во времени. Он неплохо знал город. По крайней мере, районы порта, окраин и подкарантинной зоны, в силу обстоятельств, были им изучены хорошо. Центр, пусть и из омнибуса, в последние годы он тоже наблюдал довольно часто. И что видел? Урбанизированного, современного монстра, растущего вширь и вверх, пухнущего трущобами и отражающегося в зеркальных фасадах небоскребов. Монстр был, конечно, уродом, но все же следовал тенденциям — перестраивался и перекрашивался, скинув старую шкуру из брусчатки, рыжих черепичных крыш, телег, оград и невысоких, заросших мхом домов.
И вдруг — такое. Причем, рядом, в двухстах метрах от складок новой шкуры из стекла, бетона, стали.
Искин хмыкнул. Мысль его зацепилась за эклектику, за смешение пластов, и он задумался о технологиях и их распространении. Странно ведь, что какие-то исследования вдруг выдают технические решения, которые тут же находят мгновенное применение и проникают в приборы, продукты, повседневную жизнь, как те же виссеры, как та же магнитонная терапия. А микроника с фотоникой топчутся на месте, обещая дивиденды когда-то в будущем, и робототехника застряла на уровне манипулятора с ограниченными степенями свободы. Ах-ах, юнит-индустрия в Фольдланде! А кроме нее было ли что-то? Реактивные двигатели — в зачаточном состоянии, элементная база — контрабандная, микросхемы — мелкой серией, ускоритель частиц обещают в следующем году.
Грозный Фольдланд!
Тех же электрических планшетов в Фольдланде не было. А здесь есть, пожалуйста, в кафе. В древнем квартале. Это ведь, кстати, тоже технология, но, получается, никому не нужная, не востребованная. Удобно, конечно, но смысл? Искин пошевелил планшет с меню. Отнесешь подальше от магнитной базы, схлопочешь статью за воровство.
Драгоценность.
— Ваш бифштекс.
Официант снял тарелку с подноса, поставил перед посетителем, жестом фокусника убрал с тарелки стальной колпак, призывая обратить внимание на легкий парок блюда, подвинул приборы.
— Приятного аппетита.
— Спасибо, — сказал Искин, заправляя салфетку под горло.
Официант скрупулезно отсчитал мелочь.
— Ваша сдача. Сейчас принесу кофе.
— Будьте добры.
Искин вооружился ножом и вилкой.
— Извините, — остановил он уже шагнувшего от столика официанта, — а вот ваши планшеты с меню…
Мужчина развернулся. На лице его шевельнулись брови.
— Что вы хотели бы узнать?
— Чья это идея?
— Прежнего владельца. Оставили, потому что дорого.