Точно как на небесах

Куин Джулия

Услышав имя Гонории, миссис Уэдерби поставила поднос на стол и всплеснула руками:

– Ах, вы, должно быть, сестра мастера [4] Дэниела!

– Да, – просияла Гонория. – Вы его знаете?

– Конечно. Он несколько раз гостил в Фензморе, обычно когда прежний граф находился в отъезде. Разумеется, потом он тоже бывал здесь. Уже после того, как мастер Маркус стал графом.

«Мастер Маркус» изрядно смутился, когда его так назвали при посторонних. Однако ему даже

в голову не пришло поправлять миссис Уэдерби. Она всегда относилась к нему с материнской нежностью и теплой улыбкой и добрым словом скрашивала его одинокое существование.

[4] Мастер (здесь) – почтительное именование маленького мальчика.

– Как приятно познакомиться с вами, – продолжила миссис Уэдерби. – Я столько о вас слышала.

Гонория удивленно моргнула:

– Вот как?

Маркус тоже удивленно моргнул. Когда это он говорил о Гонории с кем бы то ни было, тем более с домоправительницей?

– О да, – подтвердила миссис Уэдерби. – От мастера Маркуса и от мастера Дэниела. Когда они были детьми, разумеется. Признаться, я привыкла думать о вас как о маленькой девочке. Но теперь вы совсем взрослая.

Гонория улыбнулась и кивнула.

– Прекрасно. Как вы привыкли пить чай? – спросила домоправительница и, выслушав пожелания Гонории и мисс Ройл, налила молоко во все три чашки.

– Я очень давно не видела мастера Дэниела, – продолжила она, взяв чайник. – Он редкий озорник, но я его люблю. Надеюсь, у него все хорошо?

В комнате повисло неловкое молчание, и Гонория умоляюще взглянула на Маркуса. Он тотчас кашлянул и сказал:

– Должно быть, я не говорил вам, миссис Уэдерби. Лорд Уинстед несколько лет назад уехал из Англии.

Он решил посвятить ее в подробности этой истории как-нибудь потом, не при Гонории и мисс Ройл.

– Понятно. – Уловив в возникшей паузе намек на то, что следует сменить тему, домоправительница несколько раз кашлянула и вручила первую чашку Гонории, а вторую – мисс Ройл.

Юные леди вежливо поблагодарили, и очередь наконец дошла до Маркуса. Снабдив его чашкой чаю, миссис Уэдерби снова повернулась к Гонории:

– Вы проследите за тем, чтобы он выпил все до последней капли?

Гонория улыбнулась:

– Будьте уверены.

Миссис Уэдерби наклонилась и громким шепотом сообщила:

– Джентльмены – ужасные пациенты.

– Я все слышу, – отозвался Маркус. Домоправительница лукаво взглянула на него.

– Так и было задумано, – сказала она и, сделав реверанс, покинула гостиную.

Оставшаяся часть визита прошла без осложнений. Все пили чай (Маркус – по настоянию Гонории – две чашки), ели печенье и беседовали о том о сем, пока Маркус опять не закашлялся. На этот раз он кашлял страшно долго, и Гонория решила, что ему необходимо немедленно отправиться в постель.

– Нам пора ехать, – сказала она, вставая. – Очевидно, миссис Ройл

с огромным нетерпением ждет нашего возвращения.

Маркус кивнул и благодарно улыбнулся, когда они потребовали, чтобы он даже не думал вставать и провожать их. Он чувствовал себя совершенно больным и подозревал, что ему придется проглотить гордость и попросить, чтобы его отнесли в спальню.

Разумеется, только после того, как уедут дамы.

Он подавил стон. Болезнь приводила его в ярость.

В карете Гонория наконец позволила себе расслабиться. Конечно, Маркус болен. Но ему не требуется иного лечения, кроме крепкого сна и не менее крепкого бульона. Ей больше не надо беспокоиться о нем, через несколько дней он выздоровеет и…

– Через месяц, – внезапно объявила Сесили. Гонория удивленно посмотрела на нее:

– Прости?

– Таково мое предсказание. – Сесили подняла указательный палец, описала в воздухе маленький кружок и проткнула его. – Через месяц лорд Чаттерис сделает предложение.

– Кому? – спросила Гонория, пытаясь скрыть совершеннейшее недоумение.

Во-первых, Маркус не оказывал Сесили особых знаков внимания, а во-вторых, она никогда не отличалась такой самонадеянностью.

– Тебе, кому же еще.

Гонория просто лишилась дара речи.

– О, – с большим чувством произнесла она. – О нет.

Сесили усмехнулась.

– Нет-нет. – Может быть, Гонория и превратилась в мычащую идиотку, но мычала она весьма выразительно. – Нет, – повторила она. – О нет.

– Я готова заключить пари, – радостно заявила Сесили. – До конца сезона ты выйдешь замуж.

– Очень надеюсь. – К Гонории наконец вернулась способность изъясняться по-человечески. – Но не за лорда Чаттериса.

– Вот как, теперь он стал лордом Чаттерисом? Ты думаешь, я не заметила, что в Фензморе ты называла его исключительно по имени?

– Я привыкла так его называть, – пожала плечами Гонория. – Мне было шесть лет, когда мы познакомились.

– Как бы там ни было, вы с ним… Сейчас, дай подумать. – Сесили поджала губы и возвела глаза к потолку кареты. – Вы вели себя так, словно вы уже муж и жена, понимаешь?

– Не говори глупости!

– Я говорю чистую правду, – самодовольно заявила Сесили и рассмеялась. – Подожди, я еще всем об этом расскажу.

Гонория подпрыгнула на сиденье кареты.

– Не смей!

– Сдается мне, леди слишком взволнованна.

– Ради Бога, Сесили, уверяю тебя, между мной и лордом Чаттерисом нет никакой любви. Клянусь, мы никогда не поженимся. Распространяя слухи, ты только испортишь мне жизнь, вот и все.

Сесили склонила голову набок:

– Никакой любви?

– Не надо придираться к словам. Разумеется, я очень хорошо отношусь к нему. Он мне как брат.

– Ладно, – согласилась Сесили. – Я буду молчать.

– Спа…

– До вашей помолвки. Зато потом везде и всюду буду кричать: «Я это предсказывала!»