Ток-шоу "Семья"

Черняк Женя

— Вера, ты хочешь есть? — уже более настойчиво спросила Нелли.

Та нерешительно кивнула.

— Хорошо. Тогда жди меня здесь. Я схожу в магазин и чего-нибудь куплю.

— А она точно не будет ругаться?

— Точно. Я обещаю, — твёрдо заверила Нелли, подмигнув при этом глазом. — Да, а где твой брат? Ты его сегодня видела?

Вера растерянно пожала плечами.

— Кто? Вадим или Ваня?

— Какой ещё Ваня? У тебя вообще-то только один брат. — Нелли недовольно посмотрела на сестру.

— А Ваня?

— А Ваня просто временно

с нами проживает. Он нам никто, так что не надо называть его братом. И вообще, я не понимаю почему мама не отведёт его обратно к себе.

— Потому что там ему будет плохо. Так папа говорил, — попробовала повторить слова Вера, неоднократно звучавшие из уст отца.

— Хм. Как будто здесь ему хорошо, — злорадно фыркнула Нелли, уводя сестру из родительской комнаты. — Короче, слушай меня: сидишь тут и ждёшь. Я скоро приду. А когда приду, мы поедим. Понятно?

Девочка согласно закивала в ответ. Нелли потрепала её за щеку, затем развернулась и направилась в сторону двери. Уже стоя на пороге она неожиданно обернулась.

— Так где же твой брат? Ты его сегодня видела?

— Кто? Вадим или Ваня? — снова повторила Вера, не осознавая казусного ответа.

***

Пельмени были готовы. Пока Нелли находилась в роли хозяйки, колдуя над плитой, Вадим и Вера устало томились за столом, заранее приготовив посуду и столовые приборы. Когда она при помощи черпака разливала ароматную юшку, послышались довольные вздохи едоков. Как только три тарелки были заполнены доверху, старший брат выдавил из себя довольную ухмылку.

— Пахнут, как самые вкусные пельмени на свете, — прокомментировал он, запуская ложку в болтающиеся в отваре мучные шарики. — Спасибо, Нелли. Ты самая лучшая сестра.

— Ешь, не подавись, — ответила девочка, присаживаясь рядом со всеми.

— Горячо, — недовольно отвесила Вера, убирая от себя тарелку.

— Ну так дуй давай. Маленькая, что ли?

— Сама подуй.

— Вот ещё! Не хочешь, не ешь. Тебя никто не заставляет.

Ели молча. За поглощением пельменей каждый из них думал о своём. Был слышан лишь звук ударяющихся о стенки тарелок ложек, коими орудовали трое проголодавшихся детей. Тарелки быстро опустели, но желудки требовали ещё. Нелли налила добавки. Себе же отлила лишь немного юшки, так, чтобы хоть чем-то заполнить ноющий живот.

— Что-то ты себе пельмешек добавить забыла, — заметил Вадим, заглядывая в тарелку сестры.

— Маме оставила. Голодная придёт, хоть чего-то перекусит. Всё же не на голодный желудок спать пойдёт.

— Аа, — только и ответил Вадим, снова принимаясь за свою порцию ужина.

Услышав ответ сестры, Вера внезапно отодвинула тарелку от себя.

— Надо Ване оставить. Он тоже голодный, — тихо промолвила она, с опаской взирая на старших.

Вадим кинул в её сторону взгляд, полный гнева.

— Ты что, сдурела? — возмущённо воскликнул он строгим властным голосом. — Нам самим жрать нечего, а ты ещё о нём печёшься. Он нам никто.

Сказав это, он снова принялся

за еду. Нелли промолчала.

— Но ведь он тоже голодный, — выдержав паузу, возразила Вера.

— Вот пусть идёт к себе и поест там. Его дом в ста метрах от нашего.

— Но ведь там живут плохие люди, — снова подала слабый голос сестра. — Папа говорил, что там с ним может произойти что-нибудь плохое.

— Папа его привёл, пусть он его и кормит, — проглатывая очередную пельмешку, выдавил из себя Вадим.

— Нелли, скажи, — всё никак не унималась девочка, пытливо всматриваясь в старшую сестру.

Но та всё молчала, вычерпывая ложкой последние капли юшки из опустевшей тарелки. В душе она понимала, что поступала неправильно, но ничего с собой поделать не могла. Тот мальчик, который жил вместе с ними последние несколько месяцев действительно был чужим. Отец обошёлся с ними слишком жестоко, приведя его в их дом, а затем и вовсе оставив одних. И это была большая проблема для их семьи, которую надо было рано или поздно решать.

— А где он? Где Ваня? — неожиданно для себя поинтересовалась она.

— В спальне. Он целый день там.

— Целый день? А школа?

— Я не знаю, — пожала плечами Вера. — После того как Вадим его побил, он из комнаты не выходил.

— Опять побил? — воскликнула Нелли. — Вадим!

— Что? Я просто отвесил ему пару оплеух. Гадёныш рылся в моих вещах. А ведь я его предупреждал.

В словах брата не было ни капли сожаления. Он и не скрывал, что с ненавистью относился к мальчику, поэтому возмущения Нелли были для него непонятны.

— Папа будет зол, когда узнает.

— Папа? И давно ты его видела? Ему наплевать на нас, а мне наплевать на то, что он думает. Надо было забирать его с собой, а не оставлять тут с нами.

— Он скоро вернётся, — возразила Нелли, не понимая, верит ли она сама в то, что говорила.

— Как бы не так, — криво улыбнулся Вадим. — Если бы хотел, то давно вернулся бы. Я знаю, мама ждёт его возвращения. Вы все ждёте. Только я в это не верю. Он ушёл навсегда. Это все знают. В школе и во дворе о нём говорят одно и то же. Так что смиритесь, девочки. Теперь мы сами по себе.

Вера с силой бросила ложку на стол.

— Не правда! Не правда! — неистово закричала она. — Нелли, скажи ему. Это всё не правда!

На глазах девочки моментально выступили слёзы. В этот момент она почувствовала дикое чувство нарастающей тревоги и безысходности. Оказаться одной без отца было для неё страшнее всего. Надежда, питавшее их всех, разрушалась от слов старшего брата, который так нагло говорил о вещах, о которых она даже подумать боялась. Она не могла себе позволить даже мысль допустить такую, ведь вся её детская надежда строилась на ожидании возвращения отца, который непременно должен был одуматься. С его приходом в семье мог воцариться мир и покой, в каком они привыкли прибывать. Она была чиста и наивна в своих мыслях, ведь в тот момент ей было всего девять.