Только монстр
Шрифт:
Затем в сознании всплыла информация из одной книги про «Гарум» – рыбный соус в древнеримской кухне. Снова начала кружиться голова, а ощущения и звуки отдалились.
«Сконцентрируйся на деталях, – приказала себе Джоанна, отгоняя нараставший страх. – Сосредоточься на текущем моменте». Но куда бы она ни посмотрела, взгляд падал на предметы из других эпох: щит римского центуриона, перекинутый через спину прохожего, грубый деревянный лук без тетивы.
– Эй, – послышался окрик, вернувший Джоанну в настоящее время. На нее смотрел один из продавцов –
– Контрабанду? – непонимающе переспросила Джоанна, разглядывая прилавок: раскладной столик, на котором лежали огромные телефоны девяностых годов, а также другая электроника: часы, камеры, фотоаппараты.
– Ты прибыла в тысяча девятьсот девяносто третий год, красотка. – Продавец ткнул пальцем на смартфон, торчавший из кармана джинсов собеседницы. – Только попробуй показаться с той штукой за пределами стен, и тут же предстанешь перед советом. Но я готов купить ее у тебя.
Джоанна почти и забыла о том телефоне, который нашла в музее еще до бегства.
– Пароль есть? – спросил продавец.
Она молча покачала головой.
– Ладно, дам сотню за это барахло.
В памяти всплыл случай, когда бабушка, торгуясь на рынке за сосиски, подмигнула внучке и предложила продавцу половину от их стоимости. Тогда Джоанне стало стыдно. Ну кто так поступает? Сейчас же она просто всей душой желала, чтобы бабушка оказалась рядом, поэтому назвала первую сумму, которую сумела вообразить, как наяву слыша веселый смех той, кто научила трюку.
– Пятьсот.
– Отвали, – фыркнул продавец. – Думаешь, я тут благотворительностью занимаюсь?
– Тогда двести, – заявила Джоанна. – Экран даже не треснутый.
– Сто семьдесят, и не больше, – состроив недовольную гримасу, отозвался верзила, после чего указал на ожерелье. – Хотя вон ту побрякушку оценил бы повыше.
Джоанна рефлекторно прикоснулась к цепочке, которую бабушка отдала перед смертью прошлой ночью, но тут же покачала головой, судорожно сглотнув.
– Да ладно, просто назови свою цену, – настаивал продавец.
Однако золотое украшение было единственной ниточкой, связывавшей с бабушкой. На звеньях ожерелья до сих пор оставалась ее кровь. Поэтому Джоанна вновь отрицательно помотала головой.
– Как хочешь, – пожал плечами мужчина и отсчитал несколько странных на вид банкнот в обмен на телефон.
Джоанна с любопытством изучила полученные деньги: пластиковые на ощупь, в центре золотистые изображения крылатого льва и короны. Лежа одна поверх другой, купюры образовывали часть какого-то незнакомого герба. Это что, валюта монстров?
– А можно получить половину местными деньгами? – спросила Джоанна, желая узнать обменный курс.
– Я что тебе, банк? – проворчал продавец, но все же забрал часть банкнот и отдал обратно несколько десяток более привычных фунтов стерлингов.
Джоанна спрятала деньги в карман и уже собиралась продолжить путь
– Только посмотрите на это. Стоит отвернуться, как она продает краденые товары, словно истинный Хант, – протянул Аарон, который стоял рядом, небрежно сложив руки на груди. Только волосы, намокшие и потемневшие, как вчера после ванной, говорили о том, что ему пришлось бегать под дождем в поисках Джоанны. – Надеюсь, ты не планируешь покупать ничего из этого, – добавил он, с презрением обводя глазами часы и телефоны на прилавке.
– Хотела сходить в почтовое отделение, вывеску которого видела на этой улице, – объявила она. – В перечне услуг было сказано, что доставка осуществляется в любую эпоху. Отправлю письмо самой себе.
– И зачем же, позволь спросить?
– Чтобы остановить Ника, конечно, – фыркнула Джоанна. – Чтобы предупредить себя и сообщить, как спасти семью. – К ее удивлению, Аарон расхохотался, грубо и холодно. – И что здесь смешного? – возмутилась она, хотя и видела, что Оливер выглядел вовсе не веселым, а скорее напряженным и скрывающим боль. Сердце упало, и внезапно вернулось ощущение неправильности, как тогда в Яме, при сборе времени у ни о чем не подозревавших людей. – Отвечай!
– Поверь, это совсем не смешно. Но не обращай на меня внимания. Вперед, – Аарон махнул рукой Джоанне, жестом прося показывать путь, – отправь себе письмо и спаси нас всех от охотников.
По мере того как она шагала по улице под дождем, чувство неправильности только усиливалось. Аарон следовал по пятам, храня молчание. Почтовое отделение находилось недалеко, но, когда они добрались туда, лило уже как из ведра. Кроме того, вода сплошным потоком струилась с крыш и разбивалась о булыжники целым фонтаном брызг, окатывая незадачливых пешеходов.
– Бедные, попали под самый ливень, – посочувствовала сотрудница почтового отделения, когда вымокшие до нитки клиенты ввалились внутрь. Ее мягкий северный выговор напомнил тот, что проскальзывал иногда у Ника. Она сортировала конверты, по-видимому со свадебными приглашениями, раскладывая их по ящичкам, на которых были указаны пятидесятилетние периоды: 1900–1949, 1950–1999, 2000–2049. – Пожалуйста, проходите. Открытки там. В этом году особенно популярны с изображениями Штеффи Граф, побеждающей в Уимблдонском турнире.
– А можно отправить письмо? – спросила Джоанна.
– Письмо? – умиленно вздохнула сотрудница. – Какая чудесная идея! Нынче совсем разучились посвящать вторым половинкам любовные послания. А жаль, очень жаль. – Она махнула на полку с листами бумаги и конвертами.
Ощущая на себе тяжесть взгляда Аарона, Джоанна двинулась в указанном направлении. Обстановка почтового отделения напоминала небольшую уютную гостиную: в раскрашенном розовыми оттенками алькове стояли удобный двухместный диванчик и низкий кофейный столик. Взяв лист бумаги, Джоанна устроилась на сиденье и задумалась над письмом, не подняв глаз даже тогда, когда рядом на подушки опустился Аарон.