Только ради любви

Басби Ширли

Герцог уютно устроился в кресле, обитом красным бархатом. Рядом стоял серебряный поднос с наполовину опустошенным графином бренди и парой бокалов.

Роксбери приветливо улыбнулся.

— О, мой мальчик, как я рад видеть тебя! Надеюсь, у тебя все хорошо?

Айвес улыбнулся в ответ и, — наполняя бокалы, ответил:

— Не пытайтесь одурачить меня, ваше высочество! Неужели вы прорвались мимо моего дворецкого и ждали здесь до утра ради того, чтобы поинтересоваться моим здоровьем?

— Какой догадливый! Неудивительно, что сэр Уэлсли так высоко отзывался о тебе.

— Так вы следили за моей службой?

— Ничего

удивительного в этом нет, поскольку ты мой крестник.

Айвес хмыкнул, садясь в кресло напротив старика, и отхлебнул бренди.

— Насколько мне помнится, я — ваш единственный крестник, и смею надеяться, что любимый.

Роксбери засмеялся.

— Это верно, но могу тебя заверить, мой мальчик: если бы у меня были другие крестники, ты все равно был бы самым любимым.

— Хорошо сказано, сэр. Но ведь вы ждали меня целую ночь не для того, чтобы сказать о своем уважении, хотя это очень приятно. — Лицо Айвеса сделалось серьезным. — Что привело вас сюда, ваше высочество? Чем я могу быть полезен?

Роксбери тяжело вздохнул. Глядя на свой бокал, он тихо произнес:

— Я очень сожалею о том, что случилось с твоими близкими, мой мальчик. Твой отец, Ричард, был моим лучшим другом. Мне его очень не хватает, как и его брата. Ты знаешь, что Ричард всего на несколько месяцев старше меня?

Ему исполнился бы семьдесят один в этом июле.., а мне стукнет семьдесят один в ноябре.

Айвес осторожно произнес:

— Я знаю, что вы были очень близки. Я также очень ценю ту помощь, которую вы оказали мне в этом году. Нам обоим оказалось весьма трудно разобраться с делами и имуществом отца, а также с имением дяди Гая и финансовым положением двух его сыновей, моих кузенов.

Господи, они были моложе меня!

Роксбери кивнул.

— Гай женился очень поздно, в сорок лет. Думаю, что ранняя женитьба Ричарда и рождение у него сына сразу же позволили Гаю оставить всякие мысли о женитьбе.

— Вполне резонно, но должен снова заметить, сэр, я не думаю, будто вы здесь только для того, чтобы обсудить историю моей семьи. Чем могу служить вам?

— Я не просто занимаюсь воспоминаниями, ты знаешь, — проворчал Роксбери. — Это вступление к моему разговору.

— Я в этом ни минуты не сомневался, сэр, и должен признаться, что любопытство снедает меня.

— Это больше похоже на нетерпение. Вы, молодежь, всегда куда-то спешите. Но я больше не буду держать тебя в неведении. — Роксбери сделал глоток бренди и, пристально взглянув на Айвеса, спросил:

— Что тебе известно о жизни отца в течение нескольких последних лет? Кстати, и о жизни кузена Адриана тоже.

— Очень мало. Полагаю, мой отец был занят тем, что помогал дяде заниматься поместьем. После того как он оставил должность приходского священника, его письма были полны рассказов о поместье. Что касается Адриана, то мы были не слишком близки, хотя он всего на три года моложе меня. Сначала я жил в школе, потом служил в армии, и поскольку редко бывал дома, то почти не имел возможности получше узнать своих кузенов.

— Тебя, наверное, удивит, когда ты узнаешь, что Адриан занимался шпионажем для меня? Он снабжал меня определенными сведениями и стал хорошим специалистом в этом деле. — Заметив изумленный взгляд Айвеса, герцог кивнул. — Да, он оказался очень способным шпионом. Имел много друзей среди французских эмигрантов

и помогал мне, выискивая тех, чья преданность оказывалась, мягко говоря, не столь глубокой. За полтора года до своей смерти твой отец тоже занялся подобной деятельностью. Ему здорово наскучила деревенская жизнь. Он пришел ко мне и потребовал, чтобы ему разрешили оказывать помощь правительству, сказал, что не видит причины, почему все веселье должно доставаться молодым.

Айвес кивнул, и горестная улыбка осветила его лицо.

— Это похоже на отца. Он всегда считал несправедливым, что я участвую в сражениях, а он должен оставаться дома, в тихой и безопасной Англии. Если бы отец был на несколько лет моложе, то наверняка предложил бы свои услуги в войне с Наполеоном.

— А он некоторым образом и сражался против Наполеона. Твой отец был просто неподражаем, да и кто мог заподозрить в шпионаже отставного священника?

Айвес недоверчиво покачал головой.

— В такое трудно поверить: мой отец — и вдруг шпион?

И мой кузен тоже? Если бы кто-то другой оказал мне такую новость, я назвал бы его лжецом.

— Именно поэтому они стали такими превосходными шпионами, и никто не подозревал их, пока… — Роксбери сделал большой глоток бренди. — Имя Ле Ренар что-нибудь говорит тебе?

— В переводе с французского — Лис? Полагаю, вы говорите не о маленьком рыжем зверьке?

Роксбери мрачно усмехнулся.

— Конечно, нет! За этим коварным Лисом я охочусь уже несколько лет, но так и не смог подобраться к нему поближе. Лис, как он сам себя называет, стал для меня настоящей занозой. Должен признать, что в самом начале его деятельности добытые им сведения были не слишком серьезными или опасными Кроме того, были и другие, более важные дела, поэтому я не обращал особого внимания на этого шпиона. Да и сведения, которые Лис воровал у нас, были в общем-то бесполезными. Но в последнее время, однако, он ухитрился добыть довольно ценную информацию.

— Мой отец и кузен помогали вам схватить его, до того как погибли?

— Да. Но этот негодяй умеет хорошо скрываться, ему всегда удается ускользнуть — У Роксбери сжались кулаки. — Как бы близко мы ни подбирались к Лису, его личность так и не удавалось установить. Я так и не знаю, является ли он французским эмигрантом или, не дай Бог, это англичанин, подкупленный золотом Наполеона. Боюсь, что последнее более вероятно. Но никаких доказательств у меня нет.

— А что думали мой отец и Адриан? Они ведь наверняка о чем-то узнали?

— Конечно… — Роксбери как-то смущенно отвел взгляд. — Именно по этой причине я предложил тебе помочь разобрать бумаги твоего отца.., и Адриана тоже. Я надеялся найти хоть что-нибудь, проливающее свет на то, о чем им удалось узнать перед смертью. Но напрасно.

— Если вам ничего не удалось обнаружить, то почему вы думаете, что ему удалось узнать что-то?

— Потому что твой отец передал мне записку, в которой заверял, что через пару дней они с Адрианом сообщат мне потрясающую новость. «Элизабет», судно с отменными мореходными качествами, пошло на дно вместе с Адрианом и Ричардом на борту в тот самый день, когда я получил эту записку. Шторм, который, как говорят, затопил ее, был в действительности скорее сильным ветром с дождем. Ричард и Гай были опытными моряками, Адриан и Томас тоже хорошо умели управлять яхтой…