Только с тобой
Шрифт:
Владимир, пройдясь по станции, восхитившись человеческим умом и талантом, понимая какой это благородный и непростой труд инженера-энергетика, приступил с комсоргом ГЭС к работе, делясь богатым опытом работы комсомольских организаций крупных заводов и фабрик Москвы и области. Лизе он звонил через день, заказывал Москву и часами ждал пока его соединят, справлялся о ее делах, говорил о том, что скучает и потом еще долго слышал отголосок ее негромкого «я жду тебя».
Лиза училась, читала книжки, изучала языки и ждала возвращения Владимира, представляя, как она выбежит к нему, бросится на шею, как когда-то
Она написала ему два письма, описав в подробностях погоду в Москве, чем занимается, о чем думает, какие произошли события и происшествия в ее окружении. Каждый раз хотела написать в конце «Я так люблю тебя», но не решалась. Как-то, еще на первом курсе, она нашла в учебнике литературы любовную записку. Явно женский почерк спрашивал: «Почему ты бегаешь от меня?», а другой, мужской, отвечал: «Я боюсь твоей любви». Она с получаса смотрела на эти строки — они ее поразили. И теперь она ведь точно не знала, не напугает ли ее большая любовь Владимира, ведь он ей не сказал, что любит. Она написала вместо «до свидания» — «я жду тебя» и, влюбленная по уши, побежала на почту отправить его адресату в Запорожье с отметкой «До востребования».
Владимира не было больше месяца, уже была середина апреля, Лиза скучала, последние дни не отходила от телефона: «Ну позвони, позвони» — просила она. Одним из вечеров сидела дома одна, мачеха с Артемом уехали в гости на дачу к друзьям, грустила, начинала читать одну и ту же главу уже двадцать раз, но не понимала, что читает — мысли были о другом, о нем, конечно. Лиза понимала, что влюблена по уши, до сумасшествия. Он овладел всем ее сознанием, даже всеми будущими мыслями. На занятиях она еще как-то отвлекалась от мыслей о нем, слушала лекции, внимательно записывала, общалась с друзьями, но дома она изнемогла от тоски. Скажи он сейчас умри — она умерла бы не раздумывая.
В дверь позвонили. «Соседка, наверное, что ей нужно, ведь мачехи нет дома», — раздраженно подумала Лиза и неохотно пошла к двери. Открыла — стоит Владимир с цветами, улыбается.
— Ах! Ну где же ты был? — жалобно спросила она. — Заходи, никого нет.
— Здравствуй, только вот приехал. Он зашел в прихожую.
Лиза обняла его, им мешал букет, он все еще держал его в руке. Она со смехом взяла цветы и положила на столик возле телефона. Лиза была ослепительно хороша: глаза сверкали, нежные розовые губы что-то шептали. «Я хочу поцеловать его, — подумала она, — но, девушка не должна так настойчиво вешаться на парня, да и дома никого нет…», — останавливала она себя.
Владимир, не сдержавшись, поцеловал ее несмело, нежно и она тут же забыла все свои убеждения. Она неумело ответила на его поцелуй, прижавшись к нему согнутыми в локтях руками, по телу бежала дрожь, электрические импульсы били внутри, в ушах шумело, она задыхалась то ли от волнения, то ли от волшебного запаха любимого, то ли от нехватки кислорода. Они целовались долго, наконец Лиза опомнилась: «Все, все, соседи будут сплетничать всякое мачехе. Иди домой отдыхай. Завтра встретимся?» — еле ворочая языком негромко спросила Лиза, с усилием отстраняясь от Владимира.
— Конечно встретимся. Тогда до завтра, — бормотал
— Лиза смотрела ему вслед, пока он не вышел из парадной. Взволнованная пошла в комнату. «А это я его первая начала целовать или он меня?» — спрашивала она себя и пыталась вспомнить. «Хочу еще», — ответила, наконец, она себе на свой вопрос.
Владимир, опьяненный любовью, был просто восхищен Лизой — она чудо какое-то. На работе знали о его любви и всячески поддерживали — друзья были у него преданные. Он от Лизы пошел в горком, все еще были на работе, рассказал о своей поездке, о проблемах, говорили о войне. Первый секретарь вернулся из армии, рассказывал, что началось перевооружение. Обсуждали, что гитлеровская армия вооружена до зубов новейшей техникой, с сильнейшей дисциплиной. Разошлись поздно ночью.
На следующий день наконец немного потеплело, начал таять снег. Лиза выскочила из института, как бешенная, огляделась быстро. Володи не было. «Что это я, в самом деле, с ума сошла совсем, он же работает», — пристыдила она себя. Но стало грустно, заныло внутри.
— Девушка, вы моя любимая? — услышала она вопрос за спиной.
— Я, — радостно ответила она, повернувшись к Владимиру.
Пошли вперед, улыбаясь, счастливые.
— Ну рассказывай, что там было на той ГЭС? Интересно?
— Обычно, я все время про другое думал, не до работы было. Засмеялись.
Она стала рассказывать какие изменения произошли за это время в Москве, всех волновала тема войны, старшее поколение вообще только об этом и говорило, они ведь уже пережили одну войну и знали какие война несет беды и страдания. Часа два ходили по парку Горького, уже вечерело, побежали на трамвай, народу в трамвае было мало. Они стояли на ступеньке у задней двери, целовались, думали их никто не видит, но водитель лукаво на них поглядывала в зеркало.
Вышли на улице Горького смеясь, пошли вперед, взявшись за руки. Они подходили к очень модному в Москве заведению — бару «Коктейль-холл». Занимал бар два этажа в доме номер шесть по улице Горького. На крыше светящаяся вывеска: конусообразный бокал с разноцветными слоями коктейля и надписью вокруг изящной ножки 'Коктейль-Холл с торчащей светящейся трубочкой — соломинкой привлекала посетителей.
— Ты здесь бывала? Пошли, — предложил Владимир.
— Я не бывала здесь, но тут такая очередь, — засомневалась Лиза.
— Мы так пройдем, — засмеялся он.
У входа стояла очередь из модно одетой молодежи. Владимир подошел к швейцару, показал ему свое удостоверение, их сразу пропустили.
Коктейль-холл воспринимался, как мужской клуб, женщины тут бывали нечасто и всегда в сопровождении. Шикарное заведение: с могучими колонами, лаковым паркетом, хрустальными люстрами, ковровыми дорожками, пальмами в кадках. Посетители сидели за длинными барными стойками. На втором этаже играл джаз-оркестр красивое танго. Поднялись по величественной, с резными перилами лестнице на второй этаж, заказали кофе с ликером и со сливками и маленькие ароматные булочки с корицей. Здесь сегодня выступал инструментальный ансамбль под управлением Александра Цфасмана. Послушали музыку около часа. Вышли, на улице было свежо, морозно, приятно было выйти из шумного, наполненного сигаретным дымом бара.