Только с тобой
Шрифт:
— Как нога? Как ты себя чувствуешь вообще?
— Ну так, по — разному.
Зазвонил телефон, Владимир снял трубку, посмотрев на Лизу, сказал, что это надолго, звонят по межгороду. Лиза вскочила: 'Да мне уже пора, приходи сегодня вечером на чай, ну если сможешь, я хочу испечь морковное печенье, попробуешь, — смущенного предложила она.
— Постараюсь, и у меня к тебе дело есть, или скорее просьба.
— Тогда до вечера, — и она выскочила из кабинета пулей.
«Что за бред я несла? Ужас. А, плевать, лишь бы он пришел» — решила Лиза не корить себя. — А что у него за
Печеньем Лизу еще вчера угостила пожилая гардеробщица завода, она работала раньше поваром в детском саду, умела печь всякие оригинальные вкусняшки для детишек. «Сейчас накрывать на стол или потом, когда придет. Ох, как все сложно», — досадовала Лиза и еле — еле дождалась вечера. Владимир пришел к восьми часам — раньше не смог.
Поздоровались, пошли к столу. За пять минут стол был накрыт, и горячий чай дымился из фарфорового старинного японского сервиза еще Черноглазовской бабки, которая, кстати сказать, его безумно берегла и не давала с него пить никому ни под каким предлогом. Всего этого ни Лиза, ни Владимир не знали.
— Какое у тебя дело ко мне? — поинтересовалась Лиза.
— Хочу тебя попросить помочь мне в одном деле, — начал Владимир. — После ранения я очнулся в госпитале под Москвой, никак не мог понять, как тут оказался, ведь ранило меня под городом Луки. Неделю назад меня на вокзале окликнул один боец — он узнал меня. Ну, в общем, рассказал, что меня из-под огня вынесла женщина-солдат, типа, несла на руках, не понимаю, правда, как? Я лежал почти сутки в санчасти, операцию мне сделали там, ну, что смогли. На следующий день прилетал генерал со штаба фронта, так та женщина, не спросив разрешения, погрузила меня в этот самолет и орала, говорит, летчикам так, что аж фашисты притихли, что «он здесь не умрет». Те от напора такого, видимо, меня и забрали.
— Ты хочешь найти ее? — тихо спросила Лиза и все ее веселое настроение улетучилось вмиг.
— Не плохо бы было, конечно, — посмотрел на нее задумчиво Владимир. Это была Нюра — жена Панфилова. Точно она, солдат сказал большая, полная молодая женщина и, что, я работал с ее мужем. Я ее тогда, недели за две до ранения встретил в лесной деревне недалеко от рубежа — она гостила у бабки с дедом с ребенком нескольких месяцев. Забрал ее оттуда и посадил на поезд до Ленинграда. Как она попала на фронт не знаю, но я о другом. Она куда-то же девала своего ребенка. Я хочу найти его, может ему помощь нужна, может беда с ним. Если она оставила его в Ленинграде? Зачем я отправил ее в Ленинград? — горестно спрашивал Владимир.
— Ты же не знал, а где Панфилов сам?
— Погиб. Она знала, что он погиб, видимо, может поэтому и на фронт пошла. Нужно найти ее родителей. Я не знаю ее девичью фамилию, но можно узнать в ЗАГСе, про Панфилова — то я все знаю. Ты поможешь мне? — Владимир пытливо посмотрел на Лизу.
— Помогу, — задумчиво ответила Лиза. Тетка моя поможет, она дамочкам из ЗАГСа наряды отправляла — вот и пригодилось. Созвонюсь с ней, а в следующий выходной пойдем туда.
— Ну я тогда пойду, наверное? — нерешительно спросил Владимир. Лиза не знала, стоит ли его удерживать, думал он сейчас не о ней, а о другом.
— Хорошо, как что
Попрощались, Владимир пошел, хромая, вниз по лестнице. Лиза дождалась пока он спустится. «Я эту Нюру все время высмеивала. Нельзя говорить о человеке плохо, пока не узнаешь его как следует. Какая она сильная, с характером, оказывается, вот тебе и тетеха. Может Панфилов — то ее не зря выбрал в жены», — думала, засыпая, Лиза.
Глава 18
Глава 18
— Ты меня привезла вчера сюда? Ничего не помню, что было, представляешь, — сказал Владимир, пытаясь встать с кровати.
— Да, вчера тебе было очень плохо. Может, ты еще сегодня отлежишься, я вчера звонила на вокзал, сказала, что ты приболел. Я сейчас принесу телефон, скажи им, что еще поболеешь, а я за тобой поухаживаю.
— Нет, надо вставать, идти к себе, может там полежу.
— Я не пущу тебя. Я заняла твою квартиру, а ты маешься где-попало, иначе я уйду отсюда.
— Мне больно ходить сюда, поэтому я и живу на работе, — ответил он грустно.
— А ты наблюдаешься у какого врача, он травматолог?
— Ни у кого я не наблюдаюсь, не зачем.
— Это почему? — удивилась Лиза.
— Не хочу, он что мне позвоночник поменяет?
— Ну знаешь, тогда все, у кого травма легли бы и сложили ручки.
Владимир попытался встать. Лиза неподалеку стояла и смотрела на него.
— Это ты меня раздела? — смущенно спросил Владимир.
— Нет, я доктора приглашала — он и раздел, и укол сделал.
Владимир встал, постоял некоторое время, потом пошел в ванную неуверенной походкой.
— Чего смотришь, я же раздетый, — покраснев, бросил он.
— Ну не голый же, что тут такого, в трусах и майке, — раздраженно ответила Лиза.
Спустя полчаса он вышел из ванной, искупался, посвежел, пришел в себя. Лиза дала ему чистую одежду, выбрав из шкафа, что ей понравилось.
— Грязную я постираю и принесу тебе завтра.
— Нет, еще чего, у нас есть прачка, собери в сумку, я с собой заберу.
Сели завтракать. Лиза сварила рисовую кашу и заварила чай.
— Я найду тебе хорошего врача и слушать тебя не стану. Понял?
Он молча ел кашу, но неохотно.
— Не любишь каши? — спросила Лиза.
— Нет, не люблю, ты ее солила?
— Вроде да, — попробовала, взяв немного каши с его тарелки, — да, не посолила, оказывается.
— Ну все, пора идти, опаздываю, — допивая чай сказал Владимир, — спасибо за заботу и помощь.
— Послушай, это твоя квартира и ты можешь приходить сюда, когда захочешь, я работаю по двое суток с одним выходным и бываю нечасто дома, потом мне тут самой страшно: по ночам таежная темнота, окна занавешены, канонада гремит, взрывы иногда совсем близко, постоянная сирена, стрельба, бомбёжки, крики по ночам, иногда кто-то бродит по подъезду, шушукаются, может это вообще бандиты. — Помолчав добавила. — Мне было бы приятно, если бы мы снова общались, какие теперь обиды — ведь война, кругом горе. Я не буду тебе мешать, обещаю, в общем, приходи, я… прошу тебя. У меня, по большому счету, — засмеялась она, — и нет никого кроме тебя.