Толковая Библия. Том 7
Шрифт:
11
Ввиду предстоящего нашествия неприятелей, пророк уже приглашает жительниц Шафира переселяться в неприятельскую страну в качестве пленниц, с которых сняты одежды ("срамно обнаженные"); от плена не убегут и живущие в Цаане, которые не найдут себе пристанища, - всюду, как, напр., в Ецале, встретят плач и вопль. Шафир– обыкновенно отождествляют с гор. Шамир, упоминаемым в Нав. XV:48, находившимся, по свидетельству блаж. Иеронима и Евсевия, на равнине между Элевферополем и Аскалоном. Цаан или Цеанан– местечко, упоминаемое в кн. Нав. XV:37, нынешний Кирбет-эс-Сенат близ Бейт-Джибрина. Ецель– местечко упоминаемое еще у пророка Зах. (XIV:5) и находившееся, как предполагают, вблизи Иерусалима. Пророк называет, при изображении предстоящего бедствия Иудее, именно перечисленные места, ввиду филологического значения названий их: пророк желает воспользоваться приемом игры слов. Жительницам Шафира (имя Шамир означает: красота, украшение) предсказывается что они будут срамно обнажены, жителям Цаана (цаан - от jaza уходить), что они не уйдут от бедствия, а о селении Ецель (бок, сторона, опора) говорится, что оно не окажет помощи беглецам. Перевод LXX и наш слав. т. в ст. 11-м
12
Словами жительница Марофы пророк называет жителей Марофы вообще. Местоположение Марофы неизвестно. Предположительно отождествляют Марофу с упоминаемым в Haв. XV:59 Моорафом, находившимся недалеко от Иерусалима в области Иудина колена. Но некоторые комментаторы полагают, что Марофа финикийское селение (Гоонакер). Пророк в описании картины предстоящего бедствия Иудее пользуется именем Марофы ввиду значения этого имени (горечь, скорбь). Самое выражение пророка о Марофе понимается различно: в нашем тексте евр. chalah tetov передано словами горюет о добре, при чем tor понимается в смысле имущества; новейшие комментаторы (Новак, Гоонакер), ввиду отвлеченного значения слова tov, приведенное выражение передают: "ждет добра". Если под Марофой разуметь не иудейское, а враждебное иудеям поселение, то смысл будет тот, что Марофа (горькая) ожидает для себя добра от предстоящего Иудее бедствия. О бедствии пророк замечает, что оно сошло к воротам Иерусалима: это эначит, что бедствие приблизилось, но еще не наступило.
– Первая половина ст. 12-го в греч. и слав. тексте дает мысль отличную от мысли подлинника. Вместо ki chalah (ибо горюет) LXX, по-видимому, читали mi chalal, которое и перевели (слав. "кто нача"). Слово maroth (Марофа) понято LXX-ю в смысле нарицательного и передано сл. , болезнь. Все выражение по тексту слав. получало вид: "кто нача во благая вселившейся в болезнех", или, как должно бы быть: кто нача болезни вселившееся во благая, т. е. "кто начал посыпать болезни живущей во благополучии". Речь идет об Иерусалиме, который в ст. 11-м называется Сеннааром.
13
Называемый в ст. 12-м Лахис, нынешний Умм-Лахис на пути из Бет Джибрина в Газу, находился на иудейской равнине, в области Иудина колена (Нав. X:3, 23, 30-32). Город был хорошо укреплен (2 Пар. XI:9) так что мог выдержать продолжительную осаду Сеннахирима (4 Цар. XVIII:14) и служить последним убежищем для иудеев при завоевании Навуходоносора (Иер. XXX:7). Предполагают, что Лахис был одним из "колесничных городов" царя Соломона (3 Цар. Х, 26) и что в нем были поставлены кони солнцу (4 Цар. XXIII:11), хотя для последнего нет оснований. Смысл обращения пророка к Лахису не ясен, так как евр. rethom hammerkabah larechesch переводится различно. По смыслу рус. т. пророк приглашает жителей Лахиса спасаться на быстрых конях, - очевидно, ввиду предстоящего бедствия. В слав. т., согласно переводу LXX, обращение пророка к Лахису передано словами: "шум колесниц и конников", причем слова эти отнесены к концу ст. предшествующего и поняты о Иерусалиме.
– Ты (евр. hi - он) – начало, почему Лахис может быть назван началом греха Иерусалима. Калмег, Шегг и др. комментаторы предлагают вторую половину ст. 13 перефразировать так: "началом греха дщери Сионовой было то, что у тебя появились преступления Израиля" (Кнабенбауер).
14
Посему ты посылать будешь: речь обращена не к Лахису (Юнгеров), а к дщери Сиона. Дары– евр. schiluchim означает дары, даваемые невесте в качестве приданого (3 Цар. IX:16). Морешет-Гев– по-видимому, местечко, находившейся в каких-то отношениях к Гефу, - или бывшее вблизи его, или даже лежавшее на территории его. Название местечка morescheth созвучно с meorasah невеста (Втор. ХХII:23-27); поэтому в выражении ты посылать будешь приданое в Морешет заключается игра слов. Смысл выражения, вероятно, тот, что дщерь Сиона должна послать приданое Морешету по случаю перехода его во владение нового обладателя. Морешет назван пророком, как представитель всей страны.
– Но селения (beth) Ахзива (Achziv) будут обманом (leachzav) для царей Израилевых: в выражении пророка содержится игра слов, получающаяся не только от созвучия названия Ахзива с слов. achzav (обман), но и оттого, что в смысле нарицат. имени achziv означает ручей, пересыхающий летом и, таким образом, обманывающий путника, надеющегося утолить свою жажду; подобно ручью, и город Ахзив обманет надеющихся на него царей израильских. Под последними пророк разумеет собственно царей иудейских. Обманом для них Ахзив явится в том смысле, что и он вместе с другими городами перейдет во власть врагов. Ахзив город в колене Иудинoм, к западу от Иерусалима (Быт. ХXXVIII:5; Нав. ХV:44).
– У LXX-ти собственные имена Морешет и Ахзив переведены, как и в другие случаях, нарицательными; отсюда в слав. т. читается: "сего ради даст посылаемыя даже до наследия (вар. Морешет) Гефова, домы суетны (с евр. селения Ахзива): вотще быша царем исраилевым".
15
Мореш ("наследие") город в колене Иудином (Нав. XV:44), ныне развалины Мараш
– Он пройдет до Одоллама, славы Израиля. Одоллам– древний город (Быт. XXXVIII:1, 12, 20) в колене Иудином (Нав. XV:36), окруженный скалами и пещерами, служившими некогда убежищем Давиду и его спутникам (1 Цар. ХХII:1; XXXIII:13; 1 Пар. XI:15). Местоположение его отождествляют с нынешней деревней Kopeйтун. По рус. переводу, вторая половина ст. 15-го имеет тот смысл, что наследник, т. е. неприятель, дойдет до южной границы Иудеи, до Одоллама. Славой Израиля Одоллам, как полагают (Юнгеров), мог быть назван за то, что окружавшие его пещеры и скалы делали его хорошим оборонительным пунктом для Иудеев (2 Мак ХII:35, 38). Но евр. т. рассматриваемого выражения может быть переводим и иначе: "до Одоллама дойдет слава Израилева". "Славой Израилевой", в таком случае, пророк называет иудейскую знать и желает выразить мысль, что при наступлении бедствия вельможи иудейские, как иногда Давид, будут укрываться в Одолламских пещерах. LXX первую половину ст. 15 отнесли к Лахису (слав. "дондеже наследники приведу тебе живущая в Лахисе"), а во второй вместо имени Израиля поставили дщери Сиона (наследие даже до Одоллама прийдет, слава дщери Сиони). Имени Лахиса нет ни в одном переводе, кроме греческого.
16
Пророк обращается к Иуде, представляя Иуду под образом матери, скорбящей о детях. Пророк приглашает Иуду к трауру по случаю предстоящего пленения народа.
– Расширь из-за них лысину: во время траура евреи остригали и даже выбривали волосы на голове и бороде (Ис. XV:2; Иер. VII:29; XVI:6); сделать это приглашает пророк и Иуду.
– Как у линяющего орла: т. е. подобно орлу, который ежегодно весною теряет перья и покрывается новыми. Вместо выражения сними с себя волосы в слав. читается: "оброснися". Вместо слов расширь лысину в слав. "разшири оброснение".
Глава 2. 1-2. Обличение правителей иудейских. 3-5. Возвещение наказания. 6-7. Обращение к ложным пророкам. 8-11. Преступления сильных и легкомыслие народа 12-13. Обетование об избавлении из плена
В гл. II-й пророк выясняет причины суда, возвещенного им в гл. I-й. С этою целью он описывает нравственное состояние иудейского народа. Пророк, прежде всего, говорит о правителях Иудейских, которых обличает в несправедливости и притеснениях, а затем обличает ложных пророков и весь народ. Далее пророк возвещает наказание народу за нечестие (ст. 4-5. 11), а всю речь заканчивает обетованием о спасении (12-13).
1
Желая изобразить глубину нечестия правителей Иудейских, пророк представляет их ночью придумывающими планы злодеяний, а днем осуществляющими эти планы. LXX евр. hoj (горе) читали как hajju (были); поэтому в слав. вместо чтения русского т. горе замышляющим беззаконие читается: "быша помышляюще труды" (konos, бедствие, неприятность).
– Потому что есть в руке их сила (leel): слово el Вульгатой и некоторыми переводчиками в рассматриваемом месте понимается, как наименование Бога. В таком же значении принимали слово LXX, причем желая ослабить выражение ("потому что рука их Бог их"), изменили его смысл; отсюда в слав. "понеже не воздвигоша к Богу рук своих". По тексту LXX причина беззаконий правителей Иудейских та, что они не обращались с молитвой к Богу ("не воздвигоша к Богу рук").
2
Насилие правителей иудейских проявлялось в присвоении чужих полей, домов и чужого наследства. LXX, желая пояснить речь пророка, добавили после глагола gasalu (берут силою) существительное , почему в слав. читается - "и грабляху сирот" (вместо русск. "и берут их силою").
3
Пророк говорит в ст. 3-м о предстоящем нашествии неприятелей и плене. Бедствие это пророк уподобляет ярму, которого нельзя свергнуть с шеи.
4
Пророк продолжает изображение предстоящего народу наказания. Бедствие народа, по слову пророка, найдет выражение в плачевной песни, которая вместе с тем будет притчей или сатирой на народ. Пророк составляет эту притчу.
– В тот день, т. е. в день, когда постигнет народ наказание.
– И будут плакать горьким плачем. евр. выражение nahah nehi nibjah трудно для понимания и переводится различно. LXX и Вульг. считали nihjah именем существ. и перевели его словом я (слав. "и восплачется плач с песнию", ) и suavitas (Вульг. cum suavitate). Новейшие комментаторы считают nihjah причастной формой (инфал) от гл. hajah быть и переводят: сделано, стало, совершилось, причем следующему далее гл. аmar (рус. "будут говорить") придают значение латинского inquit "свершилось", скажут, мы совершенно разорены (Эвальд, Гитциг, Кнабенбауэр). Русские переводчики приняли nihjah за другую форму существ. nehi плач и все выражение nahah nehi nilijah перевели: "и восплачут плачем плача", или "горьким плачем". У евреев, как известно, было в обычае составлять плачевные песни или kinoth на смерть героев и на гибель городов (ср. Ам V:1). От этого обычая заимствован и образ пророка, - Мы совершенно разорены! LXX и слав. буквально передают евр. текст выражения, перевода - "бедcтво пострадахом".
– Удел народа моего отдан (jamir) другим: (речь, по смыслу рус. т., от имени источника или составителя плачевной песни. LXX, вероятно, вместо jamir (отошел) читали jamid, (от madad измерять и для ясности добавили слово - ужем, веревкою; отсюда в слав. "часть людий моих измерися ужем".
– Как (ech) возвратится ко мне: LXX евр. ech, по-видимому, прочитали как ain (нет) и потому перевели выражением ; вместо li (мне) LXX читали lо (ему); сл. leschovev, относящееся к следующему предложению, они приняли за infinitiv от schuv (возвращать); отсюда в слав. "и не бе возбраняяй его еже отвратитися", т. е. не было препятствующего отнятию его.
– Поля наши разделены иноплеменниками (leschovev): последнее слово отнесено LXX к предыдущему предложению и понято в смысле глагола; поэтому конец ст. в слав. читается: "села ваша разделена быша".