Том 1. Ленька Пантелеев. Первые рассказы
Шрифт:
– Он же не может, он работает, – вмешалась в разговор Ляля.
– Да, между прочим… Ты где работаешь?
– Тут… недалеко… на Сенной, у частника, – забормотал Ленька.
– Я слыхала, что у частника. Где? На какой улице? Как это тебя угораздило такого эксплуататора себе на шею заполучить? Он что, говорят, и договора с тобой не заключил?
– Нет, – со вздохом ответил Ленька, не зная, как замять этот разговор.
– Ведь вот негодяй, а?! Ну, погоди, выберу время, я с ним поговорю, с этим
– Ох, нет, Стеша, не надо, пожалуйста! – испугался Ленька.
– Почему не надо?
– Потому что… потому что я уже ушел от него.
– Как ушел? – ахнула Александра Сергеевна.
– А так, – сказал Ленька, багровея. – Надоело, взял и ушел.
– Совсем?
– Совсем.
– А жалованье он тебе заплатил?
– Нет… Пока не заплатил. Но он обещал… на будущей неделе в пятницу…
– Ну, вот видите, как все хорошо получается, – обрадовалась Стеша. – Значит, решено и подписано: будешь учиться!..
Она с аппетитом, не спеша пила из блюдечка чай, намазывала чайной ложкой на хлеб яблочное повидло и говорила:
– Нам, Лешенька, и рабочие нужны, – квалифицированные, конечно, а не такие, что только тележку умеют толкать, – но еще больше в настоящий момент нам требуется интеллигенция, образованные люди. Владимир Ильич Ленин так прямо и сказал: в настоящее время первая и главная наша задача – учиться, учиться и учиться!
Откусив маленький кусочек хлеба и поправляя кончиком языка сваливающееся с бутерброда повидло, она засмеялась и сказала:
– Я вот и то, представьте себе, на старости лет за учебу взялась.
– Ничего себе «на старости лет»! – улыбнулась Александра Сергеевна. – Вам сколько, Стеша, простите за нескромность?
– Ох, и не спрашивайте, Александра Сергеевна! Двадцать восьмой пошел.
– Действительно – старушка.
– А что вы думаете! Меня уж «теткой» называют. А до революции всё, бывало, «девушка» да «барышня». А на фронте меня – знаете как? – Стенькой Разиной звали.
– Стеша, скажите, неужели вы действительно воевали?
– Воевала, Александра Сергеевна. Пришлось повоевать.
– Кстати, а где ваш брат, Стеша? – спросил Ленька и сразу же, по выражению лиц матери и сестры, понял, что задал вопрос вовсе некстати. За столом стало тихо.
– Что? – сказал он, краснея.
Стеша осторожно отставила блюдечко, с грустной усмешкой посмотрела на мальчика и сказала:
– Нет у меня, Лешенька, брата… Убили моего Павлушу еще в девятнадцатом, под Царицыном.
Ленька вспомнил фотографию высокого усатого человека, вспомнил его мягкий и вместе с тем мужественный голос, даже услышал как будто запах солдатской махорки, которую тот курил… И опять ему вспомнились Юрка, Маруся, корреспондент Лодыгин, Василий Федорович Кривцов – все, кто на его памяти погиб или пострадал
– Что с тобой, Леша? – спросила Александра Сергеевна.
– Ничего… Я так… Ноги промочил. Кажется, я платок в пальто оставил, – пробормотал Ленька и, неловко отодвинув стул, быстро вышел из комнаты.
Когда он вернулся, Стеша говорила Ляле:
– Как же, Лялечка, видела, много раз видела. Я ведь, детка, и на деникинском фронте была, и на колчаковском, и с Юденичем повоевала. Я и Михаила Васильевича Фрунзе, и Ворошилова, и Буденного – всех перевидала…
– А Ленина? – спросил Ленька, подходя к столу.
– Нет, Лешенька, – ответила Стеша, пристально посмотрев на мальчика. Владимира Ильича я не видела, – не привелось.
Стеша долго рассказывала о своих фронтовых делах, расспрашивала Александру Сергеевну о Васе, поинтересовалась у Ляли, как она занимается в школе… С Ленькой же она ни одним словом не обмолвилась о том, что с ним было за эти годы.
Прощаясь, надевая в коридоре тужурку и повязываясь платком, она сказала Александре Сергеевне:
– Так, значит, условились. В четверг в пять часов.
– Я не знаю, как вас благодарить, Стеша, – взволнованно проговорила Александра Сергеевна.
– Что вы, Александра Сергеевна! Полно вам… Значит, в четверг после гудка и приходите. Я как раз в завкоме буду.
Проводив Стешу, Александра Сергеевна вернулась к ребятам и, закружившись, как девочка, по комнате, захлопала в ладоши.
– Ура, детки! Живем!..
– Что с тобой? – удивился Ленька.
– Ты знаешь, какая наша Стеша чудная! Она устраивает меня на работу. В клуб.
– В какой клуб?
– На «Треугольнике». Руководительницей музыкального кружка. Ты понимаешь, какое это счастье?
Ленька хотел как-нибудь выразить радость, но даже улыбнуться не смог. Александра Сергеевна перестала смеяться, внимательно посмотрела на него, оглянулась и тихо, чтобы не услышала Ляля, спросила:
– Что с тобой, мальчик?
– Ничего, – сказал Ленька.
– Что-нибудь случилось?
Ленька не мог огорчать ее в эту счастливую минуту ее жизни.
– Нет, – сказал он. И сразу же, чтобы переменить разговор, спросил: – Ты знаешь, кого я встретил сегодня?
– Кого?
– Волкова.
– Какого Волкова? Ах, Волкова?! Да что ты говоришь! Постой, постой… Реалист? «Маленький господинчик», как его называл Вася? Ну, как он живет? Ведь он, если не ошибаюсь, из очень богатой и интеллигентной семьи?
Ленька хотел сказать, что этот Волков из очень богатой и интеллигентной семьи – мелкий вор, жулик, что у него блудливые, бегающие глаза и немытые руки, но ничего этого не сказал.
– Ты будешь с ним по-прежнему дружить? – спросила Александра Сергеевна.