Том 1. Стихотворения 1906-1920

Цветаева Марина Ивановна

2 ноября 1918

«Кружка, хлеба краюшка…»

Кружка, хлеба краюшка Да малинка в лукошке, Эх, — да месяц в окошке, — Вот и вся нам пирушка! А мальчишку — погреться — Подарите в придачу — Я тогда и без хлебца Никогда не заплачу!

2 ноября 1918

«Развела тебе в стакане…»

Развела тебе в стакане Горстку жженых волос. Чтоб не елось, чтоб не пелось, Не пилось, не спалось. Чтобы младость — не в радость, Чтобы сахар — не в сладость, Чтоб не ладил в тьме ночной С молодой женой. Как

власы мои златые Стали серой золой, Так года твои младые Станут белой зимой. Чтоб ослеп-оглох, Чтоб иссох, как мох, Чтоб ушел, как вздох.

3 ноября 1918

Але («Есть у тебя еще отец и мать…»)

Есть у тебя еще отец и мать, А все же ты — Христова сирота. Ты родилась в водовороте войн, — А все же ты поедешь на Иордань. Без ключика Христовой сироте Откроются Христовы ворота.

5 ноября 1918

«Царь и Бог! Простите малым…»

Царь и Бог! Простите малым Слабым — глупым — грешным — шалым, В страшную воронку втянутым, Обольщенным и обманутым, — Царь и Бог! Жестокой казнию Не казните Сашеньку Разина! Царь! Господь тебе отплатит! С нас сиротских воплей — хватит! Хватит, хватит с нас покойников! Царский Сын, — прости Разбойнику! В отчий дом — дороги разные. Пощадите Стеньку Разина! Разин! Разин! Сказ твой сказан! Красный зверь смирен и связан. Зубья страшные поломаны, Но за жизнь его за темную, Да за удаль несуразную — Развяжите Стеньку Разина! Родина! Исток и устье! Радость! Снова пахнет Русью! Просияйте, очи тусклые! Веселися, сердце русское! Царь и Бог! Для ради празднику — Отпустите Стеньку Разина! [42]

42

Дни, когда Мамонтов подходил к Москве — и вся буржуазия меняла керенские на царские — а я одна не меняла (не только потому, что их не было, но и) потому что знала, что не войдет в Столицу — Белый Полк!

Москва, 1-ая годовщина Октября.

«Мир окончится потопом…»

— Мир окончится потопом. — Мир окончится пожаром; Так вода с огнем, так дочерь С матерью схватились в полночь. — Дух Святой — озерный голубь, Белый голубочек с веткой. — Пламенный язык над <русым> Теменем — и огнь в гортани.

7 ноября 1918

«Песня поется, как милый любится…»

Песня поется, как милый любится: Радостно! — Всею грудью! Что из того, что она забудется — Богу пою, не людям! Песня поется, как сердце бьется — Жив, так поёшь…

9 ноября 1918

«Дело Царского Сына…»

Дело Царского Сына — Быть великим и добрым. . . . . . . . . . . . . . . . Чтить голодные ребра, Выть с последней солдаткой, Пить с последним бродягой, Спать . . . . . . . . . . . . В сапогах и при шпаге. А еще ему дело: Встать в полночную пору, Прочь с дороженьки белой — Ввысь на вышнюю гору… Над пучиной согнуться, Бросить что-то в пучину… — Никогда не вернуться — Дело Царского Сына!

9 ноября 1918

«Благодарю, о Господь…»

Благодарю, о Господь, За Океан и за Сушу, И за прелестную плоть, И за бессмертную душу, И за горячую кровь, И за холодную воду. — Благодарю за любовь. Благодарю за погоду.

9 ноября 1918

«Радость —

что сахар…»

Радость — что сахар, Нету — и охаешь, А завелся как — Через часочек: Сладко, да тошно! Горе ты горе, — соленое море! Ты и накормишь, Ты и напоишь, Ты и закружишь, Ты и отслужишь!

9 ноября 1918

«Красный бант в волосах!..»

Красный бант в волосах! Красный бант в волосах! А мой друг дорогой — Часовой на часах. Он под ветром холодным, Под холодной луной, У палатки походной — Что столб соляной. Подкрадусь к нему тихо — Зычно крикнет: — «Пароль!» — Это я! — Проходи-ка, Здесь спит мой Король! — Это я, мое сердце, Это — сердце твое! — Здесь для шуток не место, Я возьму под ружье. — Не проспать бы обедни Твоему Королю! — В третий раз — и в последний: Проходи, говорю! Грянет выстрел. На вереск Упаду — хоть бы звук. Поглядит он на Север, Поглядит он на Юг, На Восток и на Запад. — Не зевай на часах! — Красный бант в волосах! Красный бант в волосах!

10 ноября 1918

«Нет, с тобой, дружочек чудный…»

Нет, с тобой, дружочек чудный, Не делиться мне досугом. Я сдружилась с новым другом, С новым другом, с сыном блудным. У тебя — дворцы-палаты, У него — леса-пустыни, У тебя — войска-солдаты, У него — пески морские. Нынче в море с ним гуляем, Завтра по лесу с волками. Что ни ночь — постель иная: Нынче — щебень, завтра — камень. И уж любит он, сударик, Чтобы свéтло, как на Пасху: Нынче месяц нам фонарик, Завтра звезды нам лампадки. Был он всадником завидным, Милым гостем, Царским Сыном, — Да глаза мои увидел — И войска свои покинул.

10 ноября 1918

«Новый Год. Ворох роз…»

Новый Год. Ворох роз. Старый лорд в богатой раме. Ты мне ленточку принес? Дэзи стала знатной дамой. С длинных крыл — натечет. Мне не надо красной ленты. Здесь не больно почет Серафимам и студентам. Что? Один не уйдешь, Увези меня на Мальту. Та же наглость и то ж Несравненное контральто! Новый Год! Новый Год! Чек на Смитсона в букете! — Алчет у моих ворот Зябкий серафим Россетти!

10 ноября 1918

«Ты тогда дышал и бредил Кантом…»

Ты тогда дышал и бредил Кантом. Я тогда ходила с красным бантом. Бриллиантов не было и <франтов> . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Ели мы горох и чечевицу. Ты однажды с улицы певицу — Мокрую и звонкую, как птица — В дом привел. Обедали втроем. А потом — . . . . . .как боги — Говорили о горячем гpoгe И, дрожа, протягивали ноги В черную каминную дыру. Пили воду — . . . . . .попойка! — Ты сказал: — «Теперь, сестричка, спойте!» И она запела нам о стойкой Всаднице и юном короле. Ты сказал: «Любовь и Дружба — сестры», И она надела мне свой пестрый Мокрый бант — и вспыхнул — красный остров! — . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Целовались — и играли в кости. Мы с тобой уснули на помосте Для углей, — звонкоголосой гостье Уступив единственный тюфяк.