Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935
Шрифт:
Васса. За обедом расскажешь.
Людмила. Там Натка смеяться будет, или ещё кто помешает, или я забуду. Сны ужасно легко забываются. Ты здесь послушай.
Васса. Нет, Людок, иди! И пришли мне Лизу живенько.
Людмила. Ах, боже мой! Какая ты сегодня недобрая!
Васса (одна, ворчит). Недобрая… Эх, дурочка… (Лиза пришла.)Брат жалуется, что ты не слушаешь его,
Лиза. Васса Борисовна, не успеваю я. Одна для всех, на весь дом… Трудно мне! Дайте помощницу, девчоночку какую-нибудь…
Васса. Этого — не жди! Терпеть не могу лишних людей в доме. Тебе помогают барышни. Получаешь — хорошо, старайся. Меньше спи. Брат — дома?
Лиза. Нет.
Васса. Сергея Петровича позови ко мне.
(Стоит среди комнаты, думает, щёлкает пальцами, щупает карман. Железнов — в халате, растрёпанные курчавые волосы, щёки, подбородок давно не бриты, толстые седые усы.)
Васса. Только что встал или спать собираешься?
Железнов. Что тебе надо?
Васса (плотно притворяя дверь в комнату Анны Оношенковой). Не кричи. Не страшен.
(Железнов возвращается к двери.)
Васса (обошла его, притворила и эту дверь). Обвинение твоё утвердил прокурор.
Железнов (схватился за спинку стула). Не верю! Врёшь.
Васса (спокойно). Утвердил.
Железнов. Я ему, подлецу, девять тысяч в карты проиграл. Я намекал ему… Ещё одиннадцать дал бы…
Васса. На днях получишь обвинительный акт, после этого арестуют тебя, в тюрьму запрут.
Железнов. Пожадничала ты, пожадничала! Мало следователю дала. И Мельникову, видно, мало. Сколько дала, скажи?
Васса. За растление детей полагается каторга.
Железнов (сел, мотает головой, говорит глухо). А ты — рада?
Васса. У тебя дочери — невесты. Каково для них будет, когда тебя в каторгу пошлют? Кто, порядочный, замуж их возьмёт? У тебя внук есть, скоро ему пять лет минет. Лучше бы тебе, Сергей, человека убить, чем пакости эти содеять!
Железнов. Тебя убить следовало, вот что! Убить, жестокое сердце твоё вырвать, собакам бросить. Замотала ты меня, запутала. Ты…
Васса. Не ври, Сергей, это тебе не поможет. И — кому врёшь? Самому себе. Не ври, противно слушать. (Подошла к мужу, упёрлась ладонью в лоб его, подняла голову, смотрит в лицо.)Прошу тебя, не доводи дело
Железнов (в страхе). Что ты хочешь, что тебе надо? Что?
Васса. Ты знаешь.
Железнов. Не быть этому! Нет…
Васса. Хочешь, на колени встану? Я! Перед тобой!
Железнов. Отойди. Пусти! (Пробует встать.)
Васса (нажала руками плечи его, втиснула в кресло). Прими порошок.
Железнов. Уйди…
Васса. Подумай — тебе придётся сидеть в тюрьме, потом — весь город соберётся в суд смотреть на тебя, после того ты будешь долго умирать арестантом, каторжником, в позоре, в тоске — страшно и стыдно умирать будешь! А тут — сразу, без боли, без стыда. Сердце остановится, и — как уснёшь.
Железнов. Прочь… иди! Пускай судят. Всё равно.
Васса. А — дети? А — позор?
Железнов. В монастырь попрошусь. Пускай постригут. В схимники. Под землёй жить буду, а — буду!
Васса. Глупости говоришь. Прими порошок!
Железнов (встаёт). Не… не приму. Ничего от тебя не приму…
Васса. Прими добровольно.
Железнов. А то — что? Отравишь?
Васса. Сергей, вспомни о дочерях! Им жить надо. За пакости отцов дети не платят.
Железнов. А за матерей?
Васса. Бессмысленное сказал. Пойми, Сергей, я на суде молчать не стану. Я расскажу, как ты привозил в мой дом гулящих девок, как распутничал с ними, показывал гулящим-то Наталью с Людой, скажу, как учил их вино пить…
Железнов. Врёшь! Это Прохор, брат твой, учил, Прохор.
Васса. Людмилку напугал, и оттого она вроде слабоумной, учиться не может, ни к чему не способна.
Железнов. А Наталья — вся в тебя, вся!
Васса. Так вот знай: всё скажу суду и людям!
Железнов (встал, рычит). Отойди! Страшно глядеть на тебя. Пусти. (Оттолкнул её, идёт к двери.)
Васса (за ним). Прими порошок, Сергей…
Железнов. Нет! (Вышли. В двери — Лиза, в руках её — поднос, на нём несколько штук разнообразных замков. За нею — Прохор Храпов с большим амбарным замком в руке.)