Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935
Шрифт:
Мать Разина машет палкой на него, яростно кричит, трясётся:
— Мы, казаки, царя Москве дали, мы поляков прогнали… А Москва сына моего убила… Сына старшего…
Разин продолжает:
— Пойдёмте, братцы, поищем счастья на Волге.
Шумное одобрение; крики:
— Идём! Будь нам атаманом. Черноярца — есаулом! Веди нас, Степан!
Разин, сняв шапку, кланяется, мать тоже удовлетворённо кивает головою.
Черноярец,
— Оружия мало у нас, так мы хутора пограбим, на хуторах военного снаряда много!
Все оживлённо шумят, возятся, смеются. Двое молодых начали бороться, обняв друг друга. Борис подходит к Разину.
— И меня возьми!
Разин ласково кладёт ему руку на плечо.
— И тебя возьмём! Ты нам песни будешь петь. Ну-ко, на радостях, заводи песню…
Борис запевает, толпа торжественно поёт. Песня становится всё более грозной и буйной. Мать Разина оперлась на палку, слушает, плачет. Разин смотрит на людей считающим взглядом, Черноярец что-то рассказывает ему.
Нападение на хутор
Лунная ночь. Берег реки. Кустарник. Толпа казаков и вооружённой московской голытьбы усаживается в четыре большие лодки. Блещет оружие, мелькают в воздухе мокрые вёсла. Посадкой распоряжается Разин, рядом с ним — мать.
Из кустов вылезает Фролка, нерешительно чешет голову; мать спрашивает его:
— Что?
— Не поеду я…
Она молча отстраняет его палкой. Фрол кланяется брату:
— Прощай, Степан…
Разин смотрит на него, как на пустое место. Фрол скрылся в кустах. Разин опускается на колени перед матерью, она крестит его, говорит:
— Бедных не обижай. Коли богу правда дорога — он тебе поможет. Правда — наша, правда — казацкая, — помни! Правда — у свободного народа, у холопей нет правды, помни!
Разин прижимает руки её к своему лицу и долго держит их так. Старуха строго смотрит в небо, шевеля губами, говорит:
— Ну, иди!
Разин кланяется в ноги ей, встаёт, встряхивая головой, смотрит на реку, там уже люди ждут его, держа вёсла наготове.
«Молись!»
Разин снял шапку, крестится, люди в лодках дружно делают то же. Мать крестит их, кланяется.
Лодки отплывают. На корме задней стоит Разин, без шапки, смотрит на берег, там, у воды, стоит мать, опираясь на палку. Сзади её, в кустах, лицо Фролки, он чешет затылок, нерешительный, сожалеющий.
Мать задумчиво, тихонько идёт, за нею осторожно крадётся Фролка. Остановилась, угрюмо смотрит: в сумраке пред нею возникает видение — сын её висит на дереве. Отшатнувшись, она крестит видение взмахами палки, шепчет что-то; Фрол испуганно
Казачий хутор в степи на берегу реки. Постройки обнесены земляным валом со стороны реки, со степи их полукольцом окружает частокол. На берегу — лодки. По вершине вала ходит часовой с пищалью.
В сумраке утра из-за частокола крадутся к валу и ползут по земле казаки Разина. Один из них всполз на вал, бросился сзади на часового, свалил его. Тотчас к постройкам бросается человек сорок разбойников.
Драка с хуторянами, бьются не столько оружием, сколько кулаками. Нападающих значительно больше, по пять и шесть человек на хуторянина, драка кончается быстро, хуторяне связаны. Начинается грабёж, из домов выносят кучи платья, много оружия, мешки муки, выкатывают бочонки пороха, грузят их в пустые лодки хуторян. Борис несёт бандуру, инструмент вроде гитары, и пытается играть на нём.
По реке быстро плывут лодки Разина, люди на них радостно машут шапками, кричат.
Полем скачет казак-хуторянин в Черкасск с вестью о нападении разбойников, Разин, выхватив пищаль у одного из своих, припадает на колено, стреляет, казак — упал, но — скачет ещё один и дальше первого. Разин бросает ружьё, с досадой грозит кулаком, кричит своим.
«Садись в лодки!»
Люди, увлечённые грабежом, не слушают атамана. Двое тащат к реке бабу, она бьётся в их руках. Разин вырывает её, она упала, а он, схватив казаков за волосы, бьёт их голова об голову, оба замертво валятся с ног. Борис, видя это, сначала испугался, потом — хохочет. Баба, красивая, дородная, сидя на земле, смотрит на него со страхом и удивлением, он поднимает её за руку.
— Ты… как зовут?
— Домна.
— Хошь со мной… Ну?
— Ух, властен ты, ух, силён.
— Иди, одень казацкое платье… я тебя возьму…
Ласково отталкивает её, она бежит к постройкам, Борис — за нею. Разин из-под руки смотрит вдаль, в степь. В лодках — возня, укладывают награбленное. Люди, ушибленные Разиным, пришли в себя, один — ползёт к берегу, другой — идёт, качаясь на ногах, держась за голову.
Бежит Домна в казацком жупане, в шапке, за ней, смеясь, — Борис. Разин, тоже усмехаясь, ведёт её к лодке. Один из хуторян, связанный, лёжа на земле, поднимает вслед им голову и смотрит, оскалив зубы.
Люди в лодках встречают Разина и Домну смехом, криками, махают шапками и отталкиваются вёслами от берега, — поплыли, поют; Борис, неловко прыгнув, упал в воду. Разин на носу передней лодки, рядом с Домной, хохочет, обняв женщину, глядя, как вытаскивают из реки Бориса.