Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935
Шрифт:
Наталья. Не верю.
Рашель. Это потому, что не понимаешь. А для меня — нет жизни вне этого дела. И пусть я потеряю… никогда не увижу Колю…
Прохор. Постой! Выкрасть — это дело! Это, Раха, замечательно! Ух, сестре — вилка в бок! Рашель, действуй! Мы с Наткой поможем тебе, честное слово. У меня есть Пятёркин — он всё может!
Рашель. Перестаньте!
Прохор. Алёшка Пятёркин? Да он — архиерея украдёт, не то что мальчика!
Рашель. Играть моим сыном…
Прохор.
(Прохор берёт из рук Пятёркина гитару, пробует строй. Людмила принесла бубен и балалайку, бубен дала сестре.)
Прохор. Девицы, с тихой грустью! Особенно — бубен! Он гудит, а не бухает…
Людмила. Знаем.
Прохор. Начали. (Запевает, как всегда, на «шестый глас», Людмила, Пятёркин — вторят.)
Птичка божия не знает Ни заботы, ни труда. Птичка жить нам не мешает Никак и никогда! Долгу ночь на ветке дремлет Солнце красное взойдёт — Птичка гласу бога внемлет, Встрепенётся и поёт: — Барыня, барыня! Сударыня барыня! Ты скажи нам, барыня, Чего тебе надобно?Лёшка! Дёргай! Делай! Зверски делай! Дико! И — эх ты-и!
Шла барыня из Ростова Поглядеть на Льва Толстого, А барыня из Орла — Неизвестно куда шла! Барыня…(Пятёркин пляшет «Барыню» отлично и смешно. Людмила поёт увлечённо. Прохор — в восторге. Наталья механически бьёт в бубен и смотрит на Рашель. Рашель сидит, как во сне.)
У барыни есть дела, За границу ездила. В славном городе Париже Ей француз попался рыжий. Барыня…Наталья. Довольно!
Прохор. Почему?
Наталья. Не хочу.
Людмила. Фу, какая капризная!
(Рашель встала, отошла прочь; Наталья не спеша — за ней; остановились у окна.)
Наталья. Ну что?
Рашель. Ужасно.
Наталья. Я бы убила сына, но не оставила здесь.
Рашель (обняла её за плечи). Не могу я увезти его… за границу без помощи Вассы Борисовны.
Наталья.
Рашель. Куда? Я не знаю, где буду жить. Если удастся вернуться в Швейцарию — проживу там несколько недель… Мне нужно жить в России. У меня нет возможности воспитывать Колю. А там, в Лозанне, у сестры — хорошо было бы…
Прохор (остановил Пятёркина, кричит). Не понравилось?
Рашель. Нет.
Прохор. Не чувствуешь искусства!
Рашель. И поёте вы нестерпимо…
Прохор. Виноват. По линии выпивки, а также игры в преферанс — почти непобедим, но к пению — не приспособлен природой. Душа — мягкая, а горло — сухое, хрустит. Пятёркин — ступай вон, бездарная личность, не понравились мы! Рашель, идём ко мне, я тебе коллекцию замков покажу.
Рашель. Я видела её.
Прохор. Когда? Ты теперь посмотри! У меня тридцать семь амбарных, четыре крепостных, сорок два сундучных с музыкой. Этого ты нигде не увидишь. И — кроме того, идём! Два слова скажу… Важных. (Берёт её под руку, уводит, она следует за ним неохотно.)
Наталья (посмотрев на сестру). Ты что?
Людмила. Ничего. Спать хочется.
Наталья. Иди.
Людмила. Скучно. Плакать хочется.
Наталья. Иди, ляг, поплачь и усни.
Людмила. Так всегда бывает. Дождусь Васи, я не люблю, когда её дома нет.
Наталья. Ты всё чаще её называешь Васей.
Людмила. Потому что люблю, а ты не любишь.
Наталья. А я — не люблю.
Людмила. Она это знает.
Наталья. Да, ещё бы не знать.
Людмила. А ты на неё похожа, похожа!
Наталья. За то мы и не любим друг друга.
Людмила. Она тебя любит.
Наталья. Мучить любит.
Людмила. Ты сама её мучаешь.
Наталья. Ну и я.
Людмила. Какая ты… глупая! И дядя тоже глупый — советует украсть Колю.
Наталья. Ты об этом не говори матери.
Людмила. Конечно — скажу.
Наталья. Зачем?
Людмила. Нет, не буду расстраивать, не скажу.
Наталья (вздохнув). Блаженная ты у нас… Выродок. Ни на кого не похожа.
Васса (входит). Что это — ругаетесь?
Людмила. Нет, просто разговариваем.
Васса. Крупно разговариваете. Прохор сигару курил — сколько раз просила не курить сигар у меня. Наталья, кажется, слишком выпила.