Том 2. Студенты. Инженеры
Шрифт:
Особенно оригинальны были его седые волосы, которые еще ярче подчеркивали молодость лица.
— Пожалуйста, садитесь, — радушно встретил Карташева Савинский, откладывая в сторону поданное ему письмо. — Вы давно из Бендер?
— Сегодня приехал.
— Это очень любезно с вашей стороны сейчас же и завезти мне письмо. Вы здесь один или у родных?
— У своих.
— Тем больше ценю. Новости, которые вы привезли, очень меня интересуют, но я не хотел бы быть эгоистом. Здесь еще есть один
— С большим удовольствием, — сказал Карташев, вставая и откланиваясь.
— Уже! — удивилась Маня.
— Отложил разговор до завтрака, сегодня в час здесь.
— О-го! как сказал бы дядя Митя.
Когда дома Карташев сказал, что будет завтракать с Савинским, Сережа крикнул:
— Пойду непременно на бульвар и загляну в окна ресторана, чтоб хотя издали увидеть твое начальство, як воно выгляда!
Ровно в час Карташев вошел в общую залу ресторана и среди разбросанных за маленькими столиками групп увидел у окна инженера Савинского и другого, молодого, высокого, с длинной тонкой шеей, с английским пробором. Когда Савинский знакомил их, Карташев сказал:
— Я вас сразу узнал, — вы Лостер? Вы кончили гимназию когда я поступил в нее.
— Вы эту гимназию и кончили?
— Да, эту.
— Довольно редкий случай. И сколько вас так поступивших в первый класс дошли до конца?
— Я один, — ответил Карташев. — И помню, как крепко меня побил мой товарищ в первом классе, когда я ему сказал: «Вот, когда я буду в седьмом классе…»
Смеясь, все трое сели за столик, на котором в безукоризненной чистоте были поставлены — водка, еще какая-то бутылка, креветки, редиска со льдом и — тоже со льдом — свежая икра.
— Прикажете джину, водки?
Лостер совсем отказался, а Савинский, наливая себе в маленькую рюмочку немного джину, сказал:
— Ну, а я, старый пьяница, выпью, по слабости своей к англичанам, джину.
— Пока нам подадут, может быть, расскажете нам, что у вас теперь делается?
Карташев со слов Борисова передал о положении дел, и оба инженера очень внимательно его слушали.
— А вы сами когда возвратились с линии? — спросил Савинский Карташева.
— Я возвратился третьего дня.
— И уже так хорошо вошли в курс дела?
Карташев покраснел и увидел в это время в окне смешно вытянутое, заглядывающее лицо брата, который, очевидно, не ожидал, что наблюдаемый им оказался так близко сидящим к окну. Увидал Карташев и море, сверкавшее синевой и прохладой, и еще веселее стало ему на душе.
— Нескромный вопрос, — сказал Савинский, смотря на Карташева, — вообще благосклонно дамы к вам относятся?
Карташев
— Что, Николай Павлович, совсем ведь еще юноша?
Он ласково смотрел в глаза Карташева и, пододвигая к нему чашу с ботвиньей, говорил:
— Пожалуйста!
— Вино белое или красное? — спросил Савинский.
— Белое, конечно, — сказал авторитетно Лостер.
— Белое, — сказал и Карташев.
— Дайте нам… дайте нам… ну, гут-дор.
— Вы знаете, — обратился он к Карташеву, — разницу в винах? Если вы хотите быть веселее — пейте рейнское. Если хотите крепко спать — бордо. Если хотите ухаживать за женщинами — пейте бургонское. Англичане предпочитают это вино, и так как я имею слабость к англичанам…
Савинский выставлял себя пьяницей, но пил очень мало, еще меньше пил Лостер.
Прощаясь, Савинский сказал Карташеву:
— Очень вам благодарен за все сообщенное. Я ответное письмо сегодня же напишу и пришлю к вам. Вы дома будете?
— Да, я прямо домой еду.
Савинский записал адрес Карташева.
— Это ваша сестра сегодня утром была с вами?
«Черт побери, — подумал Карташев, — он в окно, значит, увидел».
— Да, сестра.
— Сходство есть.
У выхода Карташев столкнулся с братом.
— Ну, едем скорее, — устало проговорил Сережа. — Тебе там хорошо было прохлаждаться, а у меня, братец мой, только слюнки текли, и теперь брюхо так подвело…
Сережа хотел было сесть на извозчика, но Карташев, сделав знак извозчику, сказал:
— Пройдем немного пешком.
— Это еще зачем?
— Я тебе потом объясню.
Пройдя и сев на извозчика, он рассказал, как Савинский в окно увидел сегодня Маню.
— Ну, так в чем же дело? — обиделся Сережа. — Тебе совестно, что ли, что я твой брат и ты со мной едешь?
— О, чучело! — рассмеялся Карташев. — За твой голод я хочу тебя вознаградить. Я куплю тебе свежей икры, балыка…
— Валяй!
— Куплю персиков, всяких фрукт…
— Валяй, валяй!
— И подарю тебе сто рублей.
— А вот это и совсем умно, — развеселился окончательно Сережа. — Это очень умно, пожалуйста, почаще приезжай.
В фруктовых лавках Сережа говорил брату:
— Смотри, смотри, свежие фисташки в кожуре, а вот уже и виноград константинопольский, и свежие орехи.
Накупили всего. Увидел Сережа на улице продающийся альвачик и обратил и на него внимание брата.
— Мне и его надо, — сказал старший Карташев.
— А теперь, знаешь, — предложил Сережа, — чтобы закончить, заедем и выпьем квасу на углу Успенской и Александровской. Ты, наверно, давно его не пил?
— С гимназических времен.