Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы
Шрифт:
Три сестры бросаются одна к другой, крепко обнимаются и остаются так, головами близко друг к другу. Время от времени слышится мрачный звук барабана.
Мариа Кора.Зачем, Фемо, ты сказал?
Фемо.А где же Кандиа? Ее не видно.
Чинерелла.Сидит там, у очага, без движения, как немая.
Анна ди Бова.И никто не смеет прикоснуться к ней.
Чинерелла.И
Каталана.А Алиджи ты видел близко? Что он говорил судье?
Моника делла Конья.Что он говорит? Что делает? Наверное, рычит и беснуется, жалкий человек!
Фемо.Все время стоял он на коленях и глядел на свою руку. И постоянно говорил: «Моя вина!..» И целовал землю перед собой. И его лицо было кротко и смиренно, точно у безвинного. А древесный ствол с изображением ангела был там же, со следами крови. И многие плакали вокруг, а иные говорили: «Он невинен…»
Анна ди Бова.А та злодейка. Мила ди Кодра? Не нашли ее?
Каталана.Где же дочь Иорио? Нет о ней слуха? Кто о ней знает?
Фемо.Долго искали ее в горах, но нет и следа. Пастухи ее не видели. Только Косма, праведник, говорит, что ее видел и что ушла она в какую-нибудь долину сложить там свои кости.
Каталана.Пусть еще живую найдут ее там вороны и выклюют глаза ей! Пусть волки найдут ее живой и разорвут на части!
Фелавиа Сезара.И пусть бы вечно оживало ее тело проклятое, чтобы волки его рвали на части!
Мариа Кора.Молчи, молчи, Фелавиа! Тише! Встала Кандиа, идет. Вот подошла к порогу, выходит… Дети, дети, помогите ей идти!
Сестры размыкают свои объятия и идут к дверям дома.
Плакальщицы.Куда идешь ты, Кандиа? Кто звал тебя? Печать молчания на твоих губах, и ноги твои скованы. Смерть твоя позади себя оставила, и к греху идешь теперь навстречу! Куда ты ни пойдешь, куда ни обернешься, везде отчаяние на пути.
Увы, увы! Прах горести! Увы! Вдова и мать несчастная! Иисусе, Иисусе, помилуй!
Из глубины к тебе взываю, Господи!
Мать появляется на пороге дома.
Дочери, содрогаясь, поддерживают ее, она смотрит на них с изумлением.
Сплендоре.Мать дорогая, вот ты вышла! Может быть, ты выпьешь хоть глоток мускатного вина?.. Или немного лекарства?
Фаветта.Засохли твои губы дорогие. Хочешь смочить их?
Орнелла.Мужайся, мама! Мы здесь, с тобой… Для испытания более тяжкого Бог тебя зовет.
Кандиа.От одного холста идет столько нитей, от одного источника — столько
Орнелла.Мама, горит у тебя голова. Жарко сегодня. Тяжело для тебя это покрывало. Пот на твоем дорогом лице.
Мариа Кора.Боже мой! Только бы не сошла она с ума!
Чинерелла.Дева Милосердная! Хоть бы бред ее прошел!
Кандиа.И столько времени не пела ее! Не знаю, вспомню ли я голос песни… Но сегодня пятница и петь нельзя: день скорби Господа.
Сплендоре.О, мать моя! Где ты с твоими мыслями? Ты смотришь и не узнаешь нас. Какая дума тебя сокрушает? Помилуй нас, Боже! Что с ней?
Кандиа.Вот это — звезда, а это — чаша таинства, а это — колокольня Сан-Бьяджо, это — река, а это — дом мой… Но кто она, что стоит у дверей?
Страх овладевает девушками, они отступают от матери и смотрят на нее, жалобно вздыхая по временам.
Орнелла.Ах, сестры! Погибла она для нас! И матери лишились. Сошла она с ума, вы видите!
Сплендоре.Горе нам! Бог от нас отступился. Одни мы остались на земле!
Фаветта.Женщины, ройте еще другую могилу рядом с той. И схороните в ней нас трех живыми.
Фелавиа Сезара.Нет, не пугайтесь, дети! Горе потрясло ее душу, это отголосок прежнего. Оставьте ее, пусть говорит. Потом придет в рассудок.
Кандиа делает несколько шагов.
Орнелла.Мать, ты меня слышишь? Куда хочешь ты идти?
Кандиа.Потеряла я сердце дорогого сына тридцать три дня тому назад и не нахожу! Видела ли ты его? Встречала ли его? На горе Кальварии я покинула его, на горе далекой, в крови и слезах.
Мариа Кора.Говорит она стих страстей.
Фелавиа Сезара.Оставьте ее, оставьте, пусть говорит!
Чинерелла.Оставьте ее! Пусть иссякнет ее сердце!
Моника делла Конья.О, Мадонна святой пятницы, смилуйся над ней!
Родственницы с молитвой опускаются на колени.
Кандиа.И вот мать идет в путь. Вот она видит своего сына дорогого. — О, мать, мать! Зачем пришла ты? Среди народа иудейского мне нет спасения. — Принесла я тебе кусок холста, чтобы покрыть твое израненное тело… — Увы, лучше принесла бы мне глоток воды! — Сын мой, не знаю я ни дороги, ни источника. Но если можешь ты склонить ко мне голову, каплю молока я дам тебе. А если нет его во мне, я сдавлю грудь мою с такой силой, что уйдет из нее вся жизнь моя… — О, мать, говори тихо, тихо!