Том 3. Стихотворения

Бальмонт Константин Дмитриевич

Тишь

Вот она, неоглядная тишь океана, который зовется, Великим И который Моаной зовут в Гавайики, в стране Маори. Человек островов, что вулканами встали, виденьем возник смуглоликим, И кораллы растут, и над синей волной – без числа острова-алтари.

Радуги

Много радуг семицветных В Тихом океане. Много в сердце слов ответных, Светлых звезд в тумане. Много в Небе, в Звездной Книге, Божьих откровений. Сердце, сбрось с себя вериги, Будь в огне мгновений. Пусть твои мгновенья малы, – Будут в светлом стане, Как

коралловые скалы В Тихом океане.

Ветер

Ветер доносится с гор, Там он, и здесь, и нигде, Мчится к земле и к звезде, Роет простор, Смял, наклоняя к воде, Ивы плакучей убор. Пляшет в древесной тени, Рябь закрутил по реке, Прячется там вдалеке, Гасит огни, Снова дохнул в тростнике, Полем пошел… Догони!

Пред ночью

Земля дохнула зельями Предночными. Вдали, Зловещими ущельями, Туманы поползли. Загрезившими соснами Произивши бирюзу, Вершины дышут росными Дыханьями внизу. Все в полночь будет сковано В один глухой объем. Верховность зачарована, В верхах родится гром.

Череда

Белое облако – там. Знают цвета череду. Медь разошлась по краям. Жду. Дымчатый курится свет. Копит разгром чернота. Гуще взростанье примет. В ветре все свисты листа. Раньше Вечерней звезды, Взбрызнет, разрушивши грань, Бешенство белой воды. Глянь.

Каури

Это домчался откуда, Он из столетий каких, Зов-перезвон изумруда, Соснами сложенный стих? Хвоями крытые горы, Папорот-древо внизу, Мхи словно цепкие воры, Гибкую сжали лозу. Справа и слева стремнины, Стройно взлетели из мглы Гор вековых исполины, Каури гордой стволы. Мхи не дерзнут к ним коснуться, Горные сосны – цари, Смолы с них желтые льются, Ладан страны Маори.

Острова

Я их видел, те взнесенья, Из кораллов острова, Круг и круг уединенья, В них свершенность снов жива. В Океане всешумящем Бьют валы, свиваясь в жгут, Здесь же зеркалом глядящим Безглагольный круглый пруд. И подобно как в металлы Мы врезаем память дней, Те атоллы, те кораллы Ряд взошедших ступеней. От великих гор незримых, Что задернулись волной И застыли в тихих дымах, Знак восходит в мир девной. В наших днях, быть может лишних, Доживаемых во сне, Алый знак времен давнишних, Потонувших в глубине.

Ты не видал

Ты не видал, а я увидел воздушно-алые атоллы, И должен был пропеть красивым напев дремотной баркароллы. Ты не видал атолл, который взнесен в верховный воздух был Лишь для того, чтоб я увидел намек на древний цвет и пыл. И ты увидел, бледным взором, лишь белоцветные кораллы, А я пришел Варягом смелым искать в морях моей Валгаллы. И вот дохнул вулкан подводный, и был взнесен, на миг один, Атолл багряный, чрез мгновенье ушедший в мир своих глубин.

Коралловые острова

Море

как озеро, безглагольно-лагунное,   Пальмы как стражи стоят. Что-то отшедшее, что-то звездное-лунное,   Дни однолики подряд. Временем облако задымится опалами,   Там, на Небесном Пути. В Вечность заброшены, мы пребудем усталыми,   Некуда больше идти.

Лагуна

Цвет живой, как стебель нежный, Что овеян легкой мглой, Вышел к Солнцу, в мир безбрежный, Но взращен он под землей. Изумруд преображенный, Словно видимый во сне, Круглых рифов мир затонный, В ворожащей тишине. Здесь не встанет вал, в качаньи Пенно взвихренных минут, Он в молитвенном молчаньи, Просветленный изумруд. Эта зелень покрывала Влажно-призрачно светла, И в него лазурь опала, Изнутри светясь, вошла.

Круглое зеркало

Лагунный атолл это луг заливной,   Он проснулся над синей волной, За столетьями снов о луче золотом,   И о пальмах, возросших кругом. Лагунный атолл – озерная страна   В Океане, где пляшет волна, Это – круглое зеркало Звезд и Луны,   Чтоб взглянуть в глубину с вышины.

Риф

Днем и ночью шумит неустанный бурун,   Ударяясь о риф. И приходит прилив, и не может прилив   Забежать на пространство лагун. Тот глухой перебой океанской волны   Вековечный псалом, Он и ночью и днем нарастает кругом,   Как гуденье гигантской струны.

Остров

Отроги потонувших гор Взнеслись из мощной глубины, Но не достигли до волны, – Кораллы им сплели узор, И в вышний воздух вышли сны Подводной сказочной страны. Атолл возник. Атолл хотел Растений, звуков, стройных тел. Свершилось. Кто-то повелел, Чтоб был восполнен весь удел. За много тысяч миль кокос   Упал и плыл. Ковчег, он жизнь в себе донес,   Зачаток сил. Его качала и несла   Волна морей, Чтоб островная глушь была   Еще светлей. В свой должный день, в свой должный час,   Есть миг чудес. И пальма стройная взнеслась,   И вырос лес. И к жизни жизнь, через моря,   Послала весть, Отважным людям говоря,   Что остров есть.

Тонга-Табу

Отъединенный остров, Цветущие деревья, Лучисто-сонный остров, Застывшее кочевье. Здесь зори светят зорям, Передвигая время, Над этим синим Морем Улыбчивое племя. В одном недвижном чуде, Забывши счет столетий, Здесь счастливы все люди, Здесь все они как дети. Но странная здесь чара: – Когда все спят, ночами, Как будто клубы пара Несутся над ветвями. Как дьявольские клиры, Скользят, спешат во мраке Могучие вампиры, Летучия собаки. И носятся над садом, Кружат над огородом, Своим полночным взглядом Приносят порчу всходам.